Распутин наш. 1917 - [4]

10 ноября 1916 года в прорыв по Балтике была отправлена десятая флотилия, состоявшая из десяти новейших немецких эсминцев типа S-53 и легкого крейсера прикрытия «Страсбург». В итоге назад на базу смогли вернуться только 4 корабля. За одну ночь, названную «ночью бесславия», немецкий флот потерял на российских минных заграждениях 7 новейших эсминцев – больше, чем во всех морских сражениях с Балтийским флотом. В тот же день Клара Изельгоф благополучно исчезла из Либавы. Подводная лодка «Волк» подошла вплотную к берегу возле одинокого хутора недалеко от города. Ее командир Мессер филигранно провёл корабль мимо мелей и минных банок, а старший офицер Бахтин обеспечил прием и нормальные условия пребывания Анны на судне. Он же передал разведчице приказ – прибыть в Стокгольм и ждать связного с новым заданием. И вот она уже целый месяц приходит сюда…

Дул лёгкий, прохладный ветер, покачивая ветки кустов и деревьев. Его грустный шум накладывался на шелест волн, нарушая январскую тишину. Он растрепал волосы, сбросив их на лицо. Женщина небрежно смахнула непокорную прядь перчаткой, прикрыв глаза. Скрип причала стал тише, привычнее, а быть может, погода начала меняться и успокаиваться.

– Аня, Аня, чего ты ждёшь? На что надеешься?

Она встрепенулась и встала, осмотревшись. Голос прозвучал совсем рядом. Поняв, что разговаривает сама с собой, иронично улыбнулась, помрачнела и тяжело вздохнула.

Небо прекратило ёрзать и уже не пыталось соскользнуть на поверхность моря. Водная гладь перестала обиженно морщиться. Ветер запутался в стокгольмских улочках и безвольно повис на ветвях бульварных деревьев.

– Сегодня опять никого. Пора.

Анна поднялась, запахнула полы пальто, поправила шляпку, еще раз с надеждой оглядела набережную и не спеша направилась обратно. Задумавшись, пересекла парк, не обратив внимания на быструю тень, мелькнувшую за спиной. Погрузившись в собственные мысли, не сразу заметила, как узкую улочку перегородили два молодчика. Выражение их лиц не оставляло никаких иллюзий. Стоящий впереди был пониже и пожиже. Красавчиков иногда называют «ангелами с глазами убийц». Так вот, коротышка выглядел злодеем с глазами душегуба. В его бесцветных стекляшках с узкими зрачками-точками стоял холод январской кладбищенской ночи и промерзшей насквозь могильной земли. Второй был гороподобный и не менее страшный. Голова без шеи торчала, как прыщ на могучем туловище, а руки-оглобли, свисая до колен, делали их обладателя похожим на самца орангутанга.

Анна повернула голову. Сзади неспешно, вразвалочку приближались еще два рослых усача в добротных морских куртках, а за ними маячил какой-то прохожий, резко отличавшийся одеждой и поведением. Он шёл не уверенно, как все, а крался, осторожно ступая на носок и делая между шагами паузы, словно не решаясь, на какой камень мостовой поставить ногу.

– Фрау Изельгоф? – скрипнул над ухом противный голос.

Анна обернулась на говорящего, вынырнувшего из-за спины «орангутанга». Этот посланец тьмы тоже не блистал красотой. Плащ-дождевик на сутулых плечах, насмешливый взгляд глубоко утопленных водянистых глаз, издевательская ухмылка, обнажающая мелкие желтые зубы. Тяжелый, массивный подбородок. Бандит бандитом. Зато голос повелительный, командный.

– Фройляйн, – автоматически поправила она говорящего.

– Вам придётся пройти с нами, – не обращая внимания на замечание, проскрипел главнюк.

– У меня на сегодняшний вечер другие планы, – прошипела Анна сквозь зубы, чувствуя, как тело начинает бить крупная дрожь.

– Придётся поменять, – согнал главный с лица улыбку, превратившись в полное соответствие криминально-антропологическим описаниям Чезаре Ломброзо.

Анна открыла рот, чтобы надерзить, как вдруг заметила, что главный изменил выражение лица на недоуменное, будто увидел того, чьё присутствие здесь было невозможным. Она обернулась назад и вздёрнула изумлённо брови. Прохожий, только что опасливо ступавший по мостовой, птицей взлетел на уровень второго этажа, используя водосток и решётки на окнах, и уже оттуда ногами вперед спикировал на пару, блокирующую Анне путь к отступлению. Кованые каблуки его тренч-ботов смачно впечатались в загривки амбалов. Не выдержав умножения шестипудового веса на квадрат земного притяжения, те покорно растянулись на мостовой. А прохожий, погасив скорость свободного падения о пострадавшие тела, не останавливаясь, нырнул в узкий промежуток между Анной и стеной дома, кувыркнулся на холодной брусчатке и на выходе из кувырка обеими ногами, как конь, лягнул «орангутанга» в пах. Со звуком корабельного гудка тот согнулся в три погибели над атаковавшим его смельчаком, будто собираясь разглядеть получше, а прохожий, не поднимаясь с мостовой, звонко шлёпнул ладонями человека-гору по ушам и, уперев каблук ему в живот, с силой потянул на себя. Анна еле успела отскочить к стене, чтобы летящее и нелепо машущее руками тело не сбило её с ног. Не повезло и тыловой паре. «Орангутанг» спланировал на них, отправив в новый нокаут и придавив к земле всей своей немаленькой массой.

Подавляющее большинство – пять против одного – за 10 секунд растаяло до двух к одному, и то, что нападавший лежал, а оба обидчика Анны стояли, зажав в кулаках ножи, уже не казалось преимуществом. В драке рулят инстинкты, и главный, увидев в шаговой доступности лежащего врага, сделал то, что сделал бы любой азартный боец – пробил с размаху футбольный «пенальти». Действие логичное, но до боли предсказуемое, поэтому правая ударная нога вместо тела противника бесцельно рассекла воздух, а левая опорная подломилась под встречным ударом незнакомца, лежавшего на земле. Ещё секунда, и он, сделав короткий кувырок назад, стоял на ногах, а злой коротышка с глазами убийцы в длинном выпаде метил кинжалом ему в грудь. Незнакомец упал на колено, пропуская клинок над плечом, развернулся спиной к коротышке, перехватывая кисть с холодным оружием. «Х-х-ха-а-а!» – локоть убийцы упал вниз, на плечо спасителя Анны. Хруст ломающегося локтевого сустава заглушился воем, похожим на звериный. Ещё одно короткое движение, резкий удар в кадык – и звук прервался.