Расплата - [24]

Он дал Михаилу подробные инструкции, как проверить состояние и заправку самолета, выбрал маршрут и безопасную высоту полета, с тем чтобы без особых помех пересечь границу с Индией. Беглецы, уповая на традиционные дружеские отношения между Дели и Москвой, надеялись, что индийские власти переправят их на Родину.

Лететь решили рано утром, с восходом солнца, и только в ясную погоду.

– Иначе не справлюсь, – трезво оценивая свои возможности, признался Ланской, – заплутаю в горах. Приборы – само собой, а визуально ориентироваться – надежнее!

Погода не подвела – стояла сухая, солнечная. Накануне решающего дня Михаил, как было запланировано, через посредника зафрахтовал самолет для проведения сельхозра-бот и проследил за его подготовкой к полету. Экипаж авиакомпании должен прибыть только к восьми часам утра.

Как ни старался, всю ночь Михаил не сомкнул глаз, не в силах справиться с волнением. «Неужели опять сорвется? Неужели снова что-нибудь помешает?» – стучало в висках, и сердце отчаянно билось и замирало.

Наконец, не выдержав напряжения, встал и задолго до рассвета стал собираться в дорогу. Тщательно, без суеты и спешки проверил все, что намечено иметь при себе в пути. Собранное аккуратно упаковал, удобно подогнал к телу, суеверно присел «на дорожку» – и двинулся в ночь навстречу судьбе.

Подойдя к зданию, где содержали Ланского, подкрался к часовому, бесшумно «вырубил» его и крепко скрутил, заткнув рот кляпом. Ланской уже ждал его в полной готовности. Двигаясь бесшумно и незаметно, они покинули территорию лагеря и, отойдя от него метров за двести, достали из укрытия приготовленные Михаилом заранее велосипеды.

– Молодец, Миша, пока все идет путем! – ободрил Ланской, видя, как этот большой, сильный парень с трудом сдерживает дрожь охватившего его волнения, – Успокойся, возьми себя в руки. Все будет в ажуре!

Себя он чувствовал в хорошей форме, потому что заранее настроился фаталистически: «Будь что будет!» Но состояние Миши понимал: «Еще бы, столько лет неволи! Эдак с ума можно сойти!» – с сочувствием думал он, восхищаясь его стойкостью.

Однако насчет «ажура» он ошибся. Часовой, стороживший Ланского, оказался на редкость живучим и выносливым: не вовремя очнулся и сумел поднять тревогу. Моджахеды немедленно устроили погоню по всем возможным направлениям.

Другая осечка произошла на аэродроме. Они не учли добросовестности служащих авиакомпании, дороживших своей работой, и, подъезжая к аэродрому, заметили хлопотавших у самолета людей: техник и два члена экипажа.

– Я возьму на себя механика, а ты займись летчиками! – скомандовал Ланской и стал подкрадываться к технарю.

Дело принимало опасный оборот.

Занимаясь подготовкой машины к полету, работники авиакомпании не заметили беглецов, и тем удалось напасть на них внезапно. Михаил потом со стыдом вспоминал, как жестоко расправился он с ничего не подозревавшими людьми.

Им двигала решимость отчаяния. Он профессионально нанес летчикам мощные удары, и они свалились, как спелые снопы, не подавая признаков жизни.

Сделав свое дело, он поспешил на помощь Ланскому, и вовремя – тому пришлось туго: механик оказался здоровенным детиной. Подполковник, сам крепкого сложения, справиться с ним все же не сумел. Застал он его врасплох и сильным ударом в челюсть сбил с ног; хотел еще добавить, но бить лежачего не привык – ждал, чтобы тот хоть приподнялся.

Это замешательство ему дорого стоило: очнувшись, противник подсек его ногой и, когда подполковник упал, навалился и стал душить. Михаил подоспел вовремя: одним ударом «успокоил» механика, и, очевидно, надолго.

Не теряя времени, Ланской забрался в кабину, быстро проверил состояние оборудования и стал заводить мотор.

– Контакт! – крикнул он Михаилу, приказывая провернуть воздушный винт.

– Есть контакт! – прозвучал ответ.

– От винта! – подал команду Ланской.

Мотор взревел. Михаил стремглав бросился к самолету, уцепился за порог открытой входной двери и ловко подтянулся на руках. Самолет начал разбег…

И в этот момент на аэродром вкатил на бешеной скорости джип, битком набитый моджахедами. Они из него высыпали, как тараканы, и с ходу начали палить по взлетающему «Антошке». Но было уже поздно – побег из плена удался!

Михаил заворочался в постели, вновь переживая упоительное чувство восторга, охватившее их, когда они уверовали, что летят наконец навстречу свободе.

Полет идет на удивление удачно: видимость хорошая, только вершины гор окутаны облаками. Летели междугорьем, на малой высоте, едва не касаясь крыльями крутых склонов.

Ланской уверенно вел биплан, лавируя между вершинами и стараясь не отклоняться от намеченного курса. Всего лишь дважды они попали в критическое положение. Один раз – войдя в облачность и чуть не задев за выступ горы; другой – провалившись в воздушную яму. Но все кончилось благополучно.

– Ура! Сейчас будем садиться! – радостно воскликнул Ланской.

Перед ними открылась широкая долина, вот подходящий «пятачок» для посадки. Летчик мастерски сманеврировал и мягко приземлился, остановившись посреди поля. С земли их заметили, со всех сторон к ним бежали люди. Поднимая тучи пыли, от края поля к ним катил небольшой грузовичок…