Распад империи Александра Македонского - [50]

Вскоре после первой попытки Кассандр предпринял новую: видя усиление «могущества эллинов» (недавнее образование новой Коринфской лиги) и опасаясь в скором будущем нападения, Кассандр, царь Македонии, как пишет Диодор, отправил посольство к Антигону в Азию, чтобы начать с ним переговоры. Но отец Деметрия, вдохновленный своими победами 303 г. до н.э. и не желавший, может быть, упускать случая разбить одного из своих соперников, ответил, что соглашение возможно только в одном случае — сдачи Кассандра на милость победителя и полного подчинения ему. «Подавленный» стратег Европы, указывает Диодор, решил постараться возродить коалицию 315—311 гг. до н.э. Сначала он обратился к Лисимаху, к которому, по словам того же историка, он обращался во времена страшной опасности. И это вполне понятно: Фракия, где правил Лисимах, соседствовала с Македонией. Как известно, Лисимах очень эффективно защищал свою сатрапию в 313 г. до н.э. Но он, естественно, мог опасаться, что в случае победы Демегрия над Кассандром, Фракия, находившаяся восточнее Македонии, будет без особого труда атакована и завоевана. Исходя из этого, он имел полный резон объединиться с царем Кассандром.

Вскоре к этому тяжелому дипломатическому поражению Антигона добавилось другое, еще более серьезное: «Обсудив свои общие интересы, — пишет Диодор, цари [т.е. Лисимах и Кассандр] отправили послов к египетскому царю Птолемею и повелителю верхних сатрапий Селевку, чтобы указать им на опасность, которая действительно угрожала всем диадохам: захватив Македонию, Антигон завоевал бы и другие царства. Разве он не доказал уже, что стремится «безраздельно господствовать в империи?»

Все были заинтересованы образовать коалицию против честолюбивого Антигона. Этот призыв увенчался успехом: в 302 г. до н.э коалиция 315 г. до н.э. была возрождена. О том, как шел процесс объединения сил коалиции, в исторической литературе имеются различные суждения. По мнению Дройзена, Кассандр и Лисимах почти не надеялись, что Птолемей и Селевк выкажут готовность присоединиться к коалиции. Они боялись, что первый предъявит большие требования. Между тем он добровольно принял их требования, так как, желая приобрести вновь влияние в Греции и возвратить Кипр, Палестину и Сирию, нуждался в союзниках. П. Клоше добавляет к этому, что Лагид вполне естественно страшился разгрома царей Македонии и Фракии. Антигон в этом случае, как хозяин Эллинского полуострова, проливов, Эгейского моря и западной Азии, рано или поздно мог пойти войной на Египет и блокировать его. В свою очередь, Селевк, хотя и оставался в последнее время в стороне от западных конфликтов, понял, что обязан со всей своей энергией помочь Лисимаху и Кассандру: поход Деметрия в 312 г. до н.э. показал ему насколько легко было атаковать Вавилонию, пройдя Сирию. Если Македония и Фракия были бы разбиты, то именно ему, Селевку, был бы нанесен «последний удар». Отсюда и совпадение интересов четырех диадохов, поставивших цель разбить мощь того, который хотел господствовать «над членами коалиции»: поделить между собой территории, оставленные за Антигоном по мирному договору 31 1 г. до н.э., и завершить «распад единой империи Александра». В общем, по мнению Дройзена, каждый член коалиции хотел остаться хозяином своей страны и, кроме того, получить часть владений Антигона.

Для выполнения этого намерения они даже не считали нужным вести переговоры или предъявлять ультиматум Антигону и не замедлили прибегнуть к оружию, открыв ему два фронта: один в - Македонии против Деметрия, другой в Азии — непосредственно против Антигона, чтобы дать бой главным его силам в его собственных владениях. Это было правильное стратегическое решение. Хотя силы коалиции в таком походе не могли значительно превосходить силы Антигона, располагавшего огромными ресурсами сильно эллинизированной и пережившей хозяйственный подъем Малой Азии и пользовавшегося большой популярностью в Греции (это давало ему постоянный приток наемников), однако в этом случае создавалась возможность нанести Антигону удар в самое уязвимое место и использовать внутреннюю непрочность его державы. Тем не менее положение Антигона по-прежнему казалось предпочтительным, гак как он мог воспользоваться преимуществами более коротких операционных линий для разгрома противника по частям. Однако действительность опрокинула некоторые самые радужные прогнозы.

Кампанию против Антигона решил начать Кассандр. Отправив часть своих войск Лисимаху, он с остатком своей армии проник в Фессалию, чтобы там напасть на Деметрия и войска Эллинской лиги. В это же время Лисимах направил из Фракии в Азию усиленную армию, успех которой лишил Антигона доброй части морских баз Азии. Сам Лисимах на подступах к Геллеспонту осадил важный пункт Абидос, падение которого серьезно ослабило бы связи Антигона с Эгейским морем. Но Деметрий тогда смог послать достаточное количество подкреплений, чтобы заставить царя Фракии снять осаду Абидоса. Это не остановило продвижение Лисимаха, которому удалось подчинить Геллеспонтскую Фригию, проникнуть в Великую Фригию — в самое сердце первых владений Антигона - и захватить немалые сокровища.