Распад империи Александра Македонского - [34]

Благодаря военным и дипломатическим успехам Антигона, Каппадокия, Ликаония и Писидин были им завоеваны, и большая часть их территории оккупирована. Он располагал теперь победоносной армией, должным образом закаленной и сильно выросшей. Однако Эвмен окончательно еще не был разбит и не отказался от активной деятельности. Из Норы, где он долгое время оставался блокированным, ему удалось отправить к регенту посольство, чтобы заключить с ним соглашение. Это посольство возглавлял знаменитый историк преемников Александра Иероним из Кардии, труд которого служил главным источником Диодору. Но остается неясным, сделал ли Эвмен Антипатру какие-нибудь определенные предложения, неизвестно также, каков был результат этого демарша. Во всяком случае, по мнению Диодора, Эвмен рассчитывал с некоторой степенью вероятности на разногласия, которые неизбежно должны были возникнуть между честолюбивыми полководцами, и он надеялся, что кто-то из них, оценив его ум и военный талант, призовет его на помощь.

Не оставался пассивным Эвмен и внутри самой крепости Норы. Вначале он постарался поднять и поддержать дух людей, оставшихся верными его делу. Плутарх показывает, как он заботился об улучшении положения своих товарищей, попеременно приглашая их за свой стол и украшая трапезу дружескими и благородными речами. Не менее полезными были его мероприятия военного характера. Войско Эвмена страдало больше всего от тесноты, поэтому солдаты, не выполняя необходимых упражнений, жирели, раскармливали лошадей, стоявших постоянно на привязи. Эвмен приказал воинам делать упражнения, предоставив им для прогулок самый большой двор; каждую лошадь он повелел обвязывать свешивающимся с потолка ремнем и слегка приподнимать на блоке, чтобы она стояла на задних ногах, а передние лишь кончиками копыт касались пола. Подвешенных лошадей конюхи начинали погонять криками и плетью. Раздраженные лошади в ярости били задними ногами, пытались опереться на передние, напрягаясь всем телом и обильно потея. Это было прекрасное упражнение, восстанавливавшее силу и красоту. Таким образом, Эвмен не оставлял в бездействии свой скромный гарнизон, постоянно тренировал его, выжидая удобный момент для активизации своей деятельности.

Во время осады Норы для борющихся полководцев возникла новая ситуация в связи со смертью восьмидесятилетнего Антипатра. Последний перед своей кончиной передал свои полномочия не своему алчному сыну Кассандру, а старому полководцу Полисперхонту, которому были близки те идеи, за которые боролся Эвмен.

Летом 319 г. до н.э. Антигон, стремясь привлечь на свою сторону Эвмена, посылает к нему в Нору Иеронима, чтобы предложить союз, дружбу и сотрудничество с целью раздела верховной власти. Он просил стать ему помощником и принять присягу на верность. Эвмен, ознакомившись с этой присягой, внес в нее свои исправления, после чего обратился к осаждавшим Нору македонянам с просьбой решить, какая присяга более справедлива. Антигон в своем варианте лишь для вида упомянул вначале о царях, весь же остальной текст присяги требовал верности только ему лично, а Эвмен первой после царей поставил Олимпиаду и клялся быть верным не только Антигону, но и ей, и царям, заверяя, что у них общие друзья и враги. Македоняне сочли более справедливой исправленную присягу; тогда Эвмен присягнул и они сняли осаду, а затем послали к Антигону доверенных людей, чтобы и он, со своей стороны, присягнул верности Эвмену.

Антигон сурово разбранил македонян за то, что они одобрили исправления в присяге и фактически сняли блокаду. Он отдал приказ снова сокрушить Эвмена. Но этот приказ запоздал. Эвмен поспешил покинуть крепость раньше и устремился в Каппадокию, где за короткое время собрал своих прежних друзей, приобретя более 2 тыс. воинов. Здесь же он получил письмо от регента Полисперхонта, которое содержало обещание военной и финансовой ему поддержки.

Можно считать вероятным, что из тактических соображений оба полководца могли стремиться к сотрудничеству, ибо цель у них была одна: сохранить империю. Они расходились лишь в вопросе о том, для чего и для кого сохранить. Но все же это вероятное событие находится в противоречии с некоторыми указаниями Диодора о том, что известие о смерти Антипатра возбудило надежды Антигона, мечтавшего стать владыкой Азии и не допускавшего к управлению ее делами никого. Полный гордости и честолюбия, говорит он, Антигон - надеялся завладеть всеобщей верховной властью и решил не подчиняться «ни царям, ни их опекунам». Он располагал азиатскими сокровищами, имел под своим командованием 70 тыс. человек пехоты и конницы и 30 слонов. Эти военные силы он рассчитывал увеличить, использовав обильные ресурсы Азии. Именно эти далеко идущие честолюбивые замыслы Антигона были основной причиной, делавшей невозможным соглашение полководцев. Каждый из них шел своим путем.

Антигон продолжал наращивать свои силы. Еще во время переговоров он напал на две сатрапии: Геллеспонтскую Фригию и Лидию - - и отобрал у двух своих коллег их территории, доставшиеся им по разделу 323 и 321 гг. до н.э. Действия Антигона стали угрожать не только защитникам царской власти, но и самой этой власти. Вследствие этого Олимпиада приглашала Эвмена приехать в Македонию и взять на себя воспитание и защиту малолетнего сына Александра, против которого постоянно строились козни. А в то же время Полисперхонт в специальном письме предложил ему принять сторону царей и «не оставлять вражды с Антигоном». Цари, в свою очередь, обещали ему сатрапию, которую Антигон у него отнял. В письме указывалось также, что ему разрешается взять 500 талантов из царской казны в Киликии на поправку его собственных дел; а на военные нужды — брать столько денег, сколько он сочтет нужным. Такое распоряжение Полисперхонт дал киликийским казначеям. Кроме всего этого, Эвмену были приданы аргираспиды — македонская гвардия, созданная еще Александром. Их начальники Антигоней и Тевтам, ненавидевшие чужеземца Эвмена, получили распоряжение беспрекословно подчиняться ему, как полномочному полководцу Азии. Летом 318 г. до н.э. Эвмен искал способы достижения берегов Эгейского моря, чтобы поддерживать контакты с центральным правительством и Олимпиадой, почтившей его своим доверием.