Раскопки - [18]

– Куда спешить?

Но я не остановился, а только лишь помахал рукой, проезжая мимо.

Велосипед я оставил возле музея. За столом сидела женщина, которую я не знал. Я спросил, на месте ли мистер Брайтлинг.

– Нет, – сказала она потрясенным голосом, который звучал так, будто он либо умер, либо эмигрировал несколько лет назад. Но я не стал выяснять, в чем дело, а вместо этого объяснил, кто я такой, и спросил, могу ли я заглянуть в их кладовую.

Ей эта идея совсем не понравилась. Некоторое время женщина пыталась мне отказать, все поглядывала на часы и объясняла, что музей закрывается через полчаса. Она добавила, что они бывают открыты и в более позднее время – до шести. Но только по средам, и это не сильно помогало, учитывая, что был четверг.

– У меня важное дело, – сказал я. – Очень важное.

И все же она не сдвинулась с места. В отчаянии я сказал:

– Меня послал мистер Рид-Моир.

А вот это сработало. Женщина тут же переменилась.

– Почему вы сразу не сказали? – спросила она.

Я забормотал, что не хотел шумихи. Женщина оказалась очень полезной: проводила меня до кладовой, извинилась за беспорядок и предложила чашку чая.

Я отказался от чая и принялся осматривать ящики. Хотя комната была маленькой, на всех четырех стенах от пола до потолка стояли шкафы. Места было ровно столько, чтобы открыть дверцу. Насчет беспорядка она не ошиблась. Я вспомнил, что старик Брайтлинг никогда особо не занимался каталогизацией. Его преемник тоже особенно не утруждался. В одном только ящике я нашел коробку, полную наконечников стрел бронзового века, трое часов для охоты (у одних не было задней крышки корпуса и одной из стрелок), контейнер с антикоррозийным ударным порохом Джойса и еще несколько пакетов с горчичными зернами. Видимо, из Садовой Могилы в Иерусалиме.

Через полчаса во рту у меня пересохло, и я пожалел, что отказался от чая. Но снова звать ту женщину было слишком поздно. Я сидел на корточках и рылся в одном из нижних ящиков, когда заметил кусок пурпурной ткани. Края рваные, нитки торчат. Я взял ткань в руки и понял, что в нее что-то сложено. Что-то тяжелое и цилиндрическое. Я развернул ткань, и вот оно. Я достал железку, которую нашел в Саттон-Ху, и сравнил их. Болт из ящика оказался меньше, но формы такой же. Это бы заметил любой дурак. Под железякой лежала этикетка с указанием даты и места находки: май 1870 года, Снейп.

Я перевернул этикетку. На обороте от руки была написана идентификация. Или, по крайней мере, возможная идентификация. Ее автор поставил в конце вопросительный знак, чтобы перестраховаться. Несколько минут я глядел на эту надпись, пытаясь понять, что это значит и что меняет.

– Спокойно, Бейзил, – сказал я себе. – Не спеши.

Но все равно я слышал, как бьется мое сердце. Во рту страшно пересохло. Завернув кусок железа в пурпурную ткань, я положил его обратно в ящик. По пути к выходу я поблагодарил женщину за столом за ее помощь.

– Вы нашли то, что искали? – спросила она.

– Не уверен, – ответил я.

– Очень надеюсь, что вы не приехали впустую, – сказала она. – Обязательно передавайте привет мистеру Риду-Моиру.

– Конечно, – пообещал я. – Обязательно передам.

Понятное дело, что чертов паром стоял на противоположном берегу, когда я вернулся в Слоуден. Пришлось стоять и ждать, пока он добрался до моего берега. На обратном пути снова начался дождь. Я с силой крутил педали и ехал как можно быстрее. Пыхтел как паровоз, пока проехал те восемь миль, что отделяли меня от Саттон-Ху. Джон и Уилл ждали в хижине. Мальчик миссис Претти, Роберт, тоже сидел там. Не могу сказать, что мне было приятно его видеть. В тот момент я не хотел отвлекаться.

– Удачно съездил, Бейз? – спросил Уилл.

– Пойдемте со мной, ребята, – сказал я. – И прихватите рулетку.

Мы вышли на улицу. Перед тем как мы начали, я не забыл записать время – начало первого. Затем я опустился на колени там, где Джон нашел первый кусок металла. Я взял рулетку и отмерил шесть дюймов до второго участка розового песка. Затем, двигаясь по прямой, я поискал еще одно розовое пятно в шести дюймах от меня. Там ничего не было. Я раскидал песок, чтобы убедиться точно. Нет, там точно ничего нет. Что-то я не понимаю.

– Он должен быть тут, – подумал я, – должен.

И тут я понял, какой я дурак. Естественно, отмерять нужно не по прямой.

По мере продвижения участки, конечно, должны как бы расходиться.

Переместившись на полшага влево, я поискал там. На этот раз пришлось поковыряться немного глубже, но вскоре, как и до этого, передо мной начал просвечивать розоватый песок. За полчаса я обнаружил пять мест с розовым песком. Все они находились на одинаковом расстоянии друг от друга, но расходились к краю траншеи. Каждый находился немного глубже, чем предыдущий.

– Что это такое? – все время спрашивал мальчик. – Что это вы нашли, мистер Браун?

Я не хотел отвечать. Не только ему, я никому не хотел рассказывать. Надо еще немного подождать. Как расскажу, пути назад не будет. Кроме того, сказал я себе, нужно найти еще один участок, чтобы точно во всем убедиться.

Я снова отмерил шесть дюймов по той же траектории и начал скоблить. Тут же начало появляться еще одно пятно коричневато-розового песка. Под ним был еще один кусок металла. Однако на этот раз я не стал его доставать. Я посмотрел вверх. Все трое столпились вокруг и смотрели вниз. Я видел, что мальчик очень хочет задать очередной вопрос, и не успел он открыть рот, как я сказал: