Расколотое королевство - [9]

– Но ты уже умираешь, как хочешь все узнать, правда? Почему я здесь? Как мы стали подругами? Что с тобой произошло? Эти дыры в твоих воспоминаниях необходимо заполнить, разве не так? – Она обходит кровать, а я наблюдаю за ней, как за крадущейся змеей.

– Почему ты здесь? – Какое-то шестое чувство подсказывает мне, что мы далеко не подруги. Наверное, это из-за того, как Фелисити смотрит на меня, словно я часть какого-то научного эксперимента или опытный образец, а не человек.

– Моей бабушке сделали операцию на бедре. Она лежит через две палаты от твоей, – Фелисити показывает на дверь.

Звучит логично.

– Ого, надеюсь, она скоро поправится.

– Я передам ей твои пожелания, – отвечает Фелисити и смотрит на меня так, словно ждет еще вопросов.

Я чуть не закусываю язык, чтобы удержаться и не задать их. У меня накопилась целая куча, но мне не нравится, что отвечать будет именно Фелисити.

Она не выдерживает первая.

– Разве ты ничего не хочешь узнать?

Много чего. Я перебираю вопросы, чтобы задать самый безопасный.

– Где Кайлин? – Я осторожно двигаю шеей, стараясь не обращать внимания на пронзительную боль.

– Какая Кайлин? – Фелисити хмурится, по-настоящему растерявшись.

– Кайлин О’Грэйди. Маленькая, рыженькая. Играет на виолончели. – Фелисити продолжает тупо смотреть на меня, и я добавляю: – Она моя лучшая подруга. Мы вместе учились у мистера Хейза в Центре искусств Бэйвью.

Похоже, проблемы с памятью не у меня одной.

– О’Грэйди? Мистер Хейз? Ты в каком веке живешь? Этот педик сбежал из города два года назад, примерно в то же самое время, когда О’Грэйди переехали в Джорджию.

– Что? – Я ошарашенно моргаю. – Кайлин живет в доме по соседству с нами.

Лицо Фелисити приобретает странное выражение, которое я не могу разгадать, но от него у меня по спине пробегают мурашки.

– Сколько тебе лет, Хартли? – спрашивает она, наклонившись над изножьем моей кровати, и в ее золотисто-карих глазах сверкает что-то похожее на ликование.

– Мне… Мне… – В голове вспыхивает число «четырнадцать», но чувствую я себя старше. Как мне не знать свой собственный возраст?

– Мне пят… семнадцать, – быстро исправляюсь я, в то время как у Фелисити округляются глаза.

Она прижимает руку ко рту и тут же опускает ее.

– Ты не знаешь, сколько тебе лет? Невероятно!

Фелисити вытаскивает свой телефон и начинает что-то печатать. Похоже, он новый, но опять же у нее всегда были гаджеты самой последней модели, дизайнерская одежда, дорогие сумки.

– Кому ты пишешь? – требовательно спрашиваю я. Звучит грубо, но и она ведет себя соответственно.

– Всем, – отвечает Фелисити, бросив на меня такой взгляд, словно моя голова пострадала куда больше, чем диагностировал доктор.

Я нажимаю кнопку вызова медсестры.

– Можешь уходить, – сообщаю я девице. – Я устала и не заслуживаю такого обращения.

Поверить не могу, что у этой пигалицы хватило смелости прийти ко мне в палату и насмехаться из-за того, что у меня травма головного мозга. От злости на глаза наворачиваются слезы, и мне приходится украдкой смахнуть их. Я не собираюсь проявлять слабость перед Фелисити Уортингтон. Пусть у нее больше денег, чем у меня, но это не значит, что я заслуживаю такого бестактного отношения.

Видимо, лед в моем голосе привлек ее внимание. Она опускает телефон и дует губы.

– Я пытаюсь помочь. Сказала всем нашим друзьям, что мы должны беречь тебя.

Очень сомневаюсь. Я указываю на дверь.

– Можешь помогать снаружи.

– Ладно. Тогда пришлю к тебе твоего парня.

– Моего кого? – Получается почти крик.

На ее лице появляется ядовитая усмешка. Где-то вдалеке звучат тревожные колокольчики, но я почти не обращаю на них внимания.

– Моего кого? – повторяю я, в этот раз тише.

– Твоего парня. Кайла Хадсона. Ты же помнишь его, правда? Это была любовь с первого взгляда, ваш роман закрутился, как в диснеевских мультиках. – Она прижимает руки к груди. – Вы были так влюблены! Смотреть было тошно, как вы миловались у всех на виду, но потом случилось это.

Она ловко закинула удочку, и я, наперекор всякому здравому смыслу, спрашиваю:

– Что случилось?

– Ты изменила ему с Истоном Ройалом.

– Истоном Ройалом? Изменила? – Слова Фелисити звучат настолько нелепо, что я даже начинаю смеяться. – Так, ладно, это уже просто какой-то абсурд. Можешь идти.

Если ей так хочется сочинять истории, могла бы придумать что-то более правдоподобное. Рядом с Ройалами Уортингтоны кажутся белой швалью. Особняк Ройалов на побережье Бэйвью такой огромный, что его видно со снимков спутников. Помню свои восхищенные возгласы, когда побывала там в… В каком я тогда была классе? Шестом? Седьмом? Мы с Кайлин тогда говорили, что, хотя братьев Ройал аж пять, у них такой огромный дом, что, наверное, они целыми днями не видят друг друга. Даже шанс просто случайно столкнуться с Истоном Ройалом был таким мизерным, что о том, чтобы завести с ним интрижку, не могло быть и речи.

Понятия не имею, зачем Фелисити рассказывать мне такие небылицы. Наверное, ей просто стало скучно ждать, когда ее бабушка поправится. Буду думать так. В этом есть хотя бы какой-то смысл.

– Но это правда, – не унимается она.

– Ага, ну-ну, – внутренний голос не обманул меня насчет Фелисити, и я в нем уверена. Скоро все детали моего прошлого прояснятся.