Расёмон – ворота смерти - [139]

Акитада не знал, что сказать, поэтому тоже низко поклонился.

— Благодарю вас, Минамото-сан. Я глубоко польщен вашими словами и буду хранить ваш дар как бесценное сокровище.

Мальчик с облегчением вздохнул и улыбнулся, потом достал из рукава небольшой продолговатый предмет, заботливо обернутый куском парчи и перевязанный золотой тесьмой. Он вручил его Акитаде со словами:

— А эту скромную вещь, пожалуйста, примите лично от меня.

— Но зачем же столько хлопот, Садаму? Я был счастлив помочь вам. — Он нерешительно смотрел на сверток.

— Что же вы?! Разверните скорее! — воскликнул мальчик.

Не без труда развязав еще не зажившими руками узелки, Акитада увидел внутри завернутую в кусок ткани флейту. Простенький с виду инструмент был явно старинным и изготовлен руками настоящего мастера. Приятно удивившись, Акитада не удержался от восклицания:

— Флейта?!

Лицо мальчика просияло от удовольствия.

— Вам нравится? Я угадал? Помните, вы как-то сказали мне, что хотели бы научиться играть на флейте? Ну вот, теперь у вас появится такая возможность!

— Мой дорогой юный друг, ничто иное не пришлось бы мне так по душе, как этот подарок! — Бережно держа в руках инструмент, Акитада уже порывался сыграть. — Я-то забыл о своих словах, а вы вот запомнили. Играя на вашей флейте, я получу несказанное удовольствие. Большое вам спасибо. — Ему очень хотелось поднести к губам флейту, но он сдерживался и пока только разглядывал виртуозно сделанный инструмент. Наконец Акитада, снова завернув его в ткань и отложив в сторону, сказал: — Убежден, у вас теперь все уладилось.

— Да. — Мальчик переглянулся с настоятелем и объяснил: — Мой двоюродный дедушка будет моим опекуном, пока я не достигну совершеннолетия. Он переехал в свои покои в нашем дворце, чтобы быть поближе ко мне и следить за моей учебой. Но его величество великодушно утвердил меня в звании главы клана, так что теперь к моим ежедневным занятиям прибавилось огромное количество забот.

На это Акитада с низким поклоном ответил:

— В таком случае я еще больше польщен той честью, которую вы оказали мне своим визитом, Минамото-сан.

Акитада задумался о том, как этот несчастный мальчик неожиданно стал богатым и могущественным человеком. И, вспомнив о его не по годам развитом чувстве ответственности за своих вассалов, он очень порадовался за Садаму.

Сэссин усмехнулся и, желая поубавить в ребенке гордости, заметил:

— Он молод, но, похоже, из него выйдет толк. — Потом серьезно добавил: — У нас есть и другие новости, которыми мы хотели бы поделиться с вами. Я прислушался к вашему совету относительно ворот Расёмон. Мне посчастливилось найти там одну бедную женщину, располагавшую кое-какими сведениями, благодаря которым нам удалось обнаружить останки моего брата. Они были захоронены тайно в его родовом поместье.

Акитада посмотрел на мальчика, и тот невозмутимо встретил его взгляд.

— Мне очень жаль, что так случилось с вашим дедушкой. Теперь, должно быть, как раз будет сорок девять дней. Надеюсь, его душа наконец обретет покой.

Юный князь кивнул и чуть дрожащим голосом сказал:

— Вчера было. У нас во дворце прошел поминальный обряд. Присутствовали только родные и несколько слуг. Я не решился пригласить вас — считал, что вы еще очень больны. Кинсуэ и его жена, знаете ли, очень беспокоились, что дедушкина душа не успеет найти дорогу в другой мир. Вы не представляете, какое облегчение они испытали. Потом Кинсуэ отвел меня к старому дереву у дедушки во дворе и показал на нем новые ростки. По его словам, это означает, что дедушка попал в другой мир.

Акитада подумал, что скорее всего старое дерево спасли недавние обильные дожди, и тут снова ощутил затылком какую-то странную дрожь — словно чей-то холодный палец пощекотал его по коже.

В разговор снова вступил Сэссин. Откашлявшись, он сказал:

— Мы хотели бы также поведать вам, чем завершился вопрос с чудом. Когда я сообщил его величеству о наших подозрениях, он немедля поговорил со своими советниками, и было решено не подрывать веру людей в Будду, а также репутацию монастыря. Мы с Садаму полностью согласны с мнением его величества.

— Мудрость нашего государя безмерна. А я почитаю за великую честь то доверие, какое вы мне оказываете, — с поклоном ответил Акитада.

Настоятель кивнул.

— У меня также есть новости о князе Сакануоэ. Его величество счел необходимым назначить князя ответственным за подавление мятежей. В этой новой должности он был направлен на нашу северную границу. В последнее время там идут особенно ожесточенные бои. Князь Сакануоэ выразил благодарность за то, что ему позволено искупить свою вину и умереть за родину.

Тут мальчик не удержался от восклицания:

— Да он же трус!

Нахмурившись, Сэссин перешел к обсуждению общих проблем северной части страны. Акитада из вежливости слушал, размышляя, долго ли настоятель будет развивать эту тему.

А тот серьезно продолжал:

— Советник по внутренним делам на днях сказал мне, что в последнее время стало почти невозможно управлять такими провинциями, как Ното, Эчиго, Ивасиро и Юдзен. Удаленность их от столицы, суровый климат и нелады с местной знатью — все это мешает тамошним правителям подолгу оставаться на местах. — Порядком озадаченный, Акитада постарался выказать интерес. — К примеру, в Эчиго нет постоянного правителя уже несколько лет. Только вообразите! Несколько лет никого, кто представлял бы там государственную власть!