Расцвет магии - [136]

– Давайте перенесем его в город. В парк, я думаю, – та взглянула на мать. – Кажется подходящим местом, учитывая ситуацию. Арлис наверняка захочет подготовить репортаж о нападении, о нашем пленнике. Мы распространим новости по всему миру.

– Я позабочусь об Уайте, – пообещал Дункан, поставил ногу на шею бессознательному проповеднику и исчез вместе с ним.

– Брат в последнее время сам не свой, – пожала плечами Тоня.

– Я знаю. И очень сожалею об этом, – вздохнула Фэллон. – Давайте сначала разберемся с текущими проблемами.

– Что ты собираешься делать с Уайтом? – спросила Лана, положив ладонь на плечо дочери.

– Часть меня желает ему смерти, но это будет неправильно. Поэтому я планирую его допросить в присутствии максимально возможного количества свидетелей, которые только захотят послушать ответы Уайта. Надеюсь, Чак найдет способ записать интервью на видео, чтобы разослать его по всему миру. Тогда о захвате главы ПВ узнают многие заинтересованные лица.

– Я сообщу жителям Нью-Хоуп новость, – пообещал Саймон. – Уверен, что немало людей захотят увидеть исторический момент.

* * *

Фэллон убедилась, что Уайт не проснется, и взглянула на собравшихся в парке под цветными фонариками. Лиссандра с младенцем держалась чуть в стороне. Гаррет выступил вперед и без стеснения демонстрировал выжженное по приказу Уайта клеймо, которое Праведные воины наносили всем захваченным в плен Уникумам. Анна и Марли, все еще скорбящие по погибшему в Нью-Йорке сыну, держали за руки двух других приемных детей. Лана, покинувшая город, чтобы защитить нерожденного ребенка, стояла с высоко поднятой головой.

Уже наклоняясь, чтобы пробудить Уайта, Фэллон услышала, как по толпе пробежало волнение. Постепенно перешептывания становились все громче.

– Боже, Джонас, – изумленно выдохнула Рейчел и схватила мужа за руку. – Там с Эдди…

– Курт Роув, – кивнул он и положил ладонь на плечо младшего сына. – Это действительно подонок Роув.

Эдди, на лице которого застыла железная решимость, проволок связанного мужчину через толпу и толкнул его на землю перед Фэллон.

– Курт Роув. Этот сукин сын, может, и не сам убил Макса, но причастен к этому. Он предал город и всех жителей, застрелил прекрасную, добрую женщину, в честь которой мы назвали старшую дочь, пока та заслоняла собственным телом ребенка. И не остановился бы перед убийством беременной Ланы. Ты должна это знать, Фэллон. Должна видеть таким, какой он есть.

– Я знаю, Эдди, – заверила она, кинув взгляд на озлобленное лицо Курта Роува. В его глазах полыхала ненависть. – И вижу его душу.

– Когда я заметил ублюдка среди пленников, то хотел придушить своими руками. Или пустить пулю в лоб. Типа, собаке – собачья смерть. Но хладнокровное убийство – ну, не мое это. Как после такого смотреть в глаза жене и детям, а?

– Именно это и отличает тебя от таких людей, как Роув.

– Но пообещай мне кое-что. Как бы этот мерзавец ни выслуживался и ни вилял хвостом, не отправляй его на острова. После того, что он сотворил, нужно запереть его в конуре на всю жизнь. Подонки вроде Харгроува и Уайта это заслужили. Ничего больше не прошу.

– Обещаю.

– Лады, – коротко кивнул Эдди, и на глазах у него блеснули слезы, а губы задрожали. – Заметано. – Он уверенным шагом направился к Фред, которая нежно обняла мужа.

– Хрена с два ты меня посадишь под замок, лживая сука, – выплюнул Роув. – Любому дураку известно, что ты заживо сжигаешь всех истинно верующих в адском пламени.

– Жаль разочаровывать, но ты проведешь в тюрьме всю оставшуюся жизнь. Мы не казним пленных. А еще не делаем их рабами и не пытаем.

– Лживое отродье сатаны. Нужно было перерезать глотку твоей шлюхе-матери, когда представлялась такая возможность.

– Надеюсь, ты будешь долго жить во тьме, которую выбрал, – процедила Фэллон, до боли стискивая рукоять меча. А когда Уилл подошел, чтобы увести Роува, сказала: – Нет, оставь его. Пусть послушает своего преподобного. – Затем приблизилась к Уайту и велела: – Просыпайся.

Глава Праведных воинов заморгал, освобождаясь от действия чар, и попытался подняться на ноги, но понял, что связан, и яростно задергался. Он него исходили волны ненависти, глубокой и безумной, замешанной на страхе.

– Ваш план не сработал, – сказала Уайту Фэллон. – Нью-Хоуп выстоял. Ты проиграл.

– Мое место займут другие. Появятся сотни новых воинов и свергнут вас.

– Сомневаюсь в этом, но пусть попробуют. Сегодня здесь собрались люди, которых мы освободили от твоих последователей. Заклейменные дети, изнасилованные женщины, искалеченные Уникумы, угнанные в рабство мужчины.

Фэллон обвела взглядом толпу, заметила в передних рядах Гаррета, вспомнила свое давнишнее видение, когда Дункан, Тоня и остальные члены спасательного отряда освободили парнишку. Подозвала его.

– Расскажи, что с тобой случилось.

– Праведные воины схватили меня, заперли с другими Уникумами, заклеймили и пытали. Избивали, жгли огнем, насиловали. А в конце повели на виселицу, чтобы казнить, как делали каждое воскресенье – вот такое поклонение извращенному богу. Однако меня освободили люди из Нью-Хоуп. Мне тогда было двенадцать лет.

– Порождение дьявола, – прорычал Уайт. – Господь всемогущий покарает тебя и тебе подобных, – он приложил массу усилий и сумел подняться на колени.