Расцвет магии - [129]

– Мой сын был ярким, беззаботным, отважным и очень умным юношей. А еще он был моей путеводной звездой с той самой секунды, как родился. И жизнь свою он посвятил, сражаясь против несправедливости, жестокости и тьмы. Отцы и матери не должны видеть смерть своих детей, но война часто требует жертв. Если бы только я мог занять место моего мальчика, если бы только мог подарить ему шанс на мирную и свободную жизнь. – Томас прерывисто вздохнул и прижал руку Мика к своей щеке. – Он умер как воин, будучи командиром отряда и защитником света. Мой сын заслуживает, чтобы мы вспоминали его с гордостью, а не только с грустью.

– Так и будет.

– Он любил тебя.

– Я знаю… – едва слышно прошептала Фэллон, больше не в состоянии сдерживать горе, которое переполняло душу и грозило выплеснуться наружу слезами. – Томас…

– Эта любовь помогла Мику стать тем, кем он стал, – замотал головой отец приятеля. – И этим тоже следует гордиться. Я должен… – его голос дрогнул. – Я должен забрать сына домой, в родной лес.

– Конечно. Я перенесу вас.

– Ты нужна здесь. Как живым, так и погибшим. Всем тем, кто сражался ради освобождения этого города. Они обязаны видеть развевающийся стяг Избранной и ее саму, чтобы знать: все было не зря. Мне же нужно остаться с сыном, с моим мальчиком. А потом мы найдем способ добраться до дома.

– Я тоже любила Мика, – сказала Фэллон, подойдя к выходу из шатра.

– Я знаю. И он знал.

Снаружи она набрала полную грудь воздуха. Свежего и морозного. Чистого. Избавленного от следов тьмы и черной магии. Некоторые, как и Мик, заплатили за это обновление жизнями. Их всегда будут помнить и чтить. Город теперь находился в надежных руках.

А Петра, боги свидетели, обязательно понесет наказание и будет страдать.

Фэллон заметила покрытого грязью и кровью Маллика, прямого как стрела, и поспешила к нему.

– Даже в минуты триумфа печаль ранит нас в самое сердце, – мягко произнес наставник. – Все мы будем помнить павших товарищей.

– Боги собирают свою кровавую жатву, – горько бросила девушка. – Они упиваются реками крови, пролитыми в их честь.

– Победа света над тьмой требует жертв, – не сводя с Фэллон сочувственного, терпеливого взгляда, проговорил Маллик.

– Таких, как мой родной отец, как Мик, как сотни других солдат. Да, я в курсе. И мы будем снова и снова приносить эти жертвы тем, кто требует их, пока все это не закончится. Тогда я, приказавшая другим сражаться и умирать, устрою свою собственную кровавую жатву.

– Сражение во имя возмездия сулит лишь беды и ведет во тьму.

– Если мне не позволено испытывать ярость, горе и злость, не следовало наделять меня волей, сердцем и разумом. Я совершу то, что предначертано, Маллик. Очищу мир от скверны, как очистила этот город. Но затем заставлю врагов заплатить за преступления. – Фэллон заметила, как над полем вознеслось белое знамя сил света. – Я должна присоединиться к войскам и завершить дело. Томас хотел забрать Мика домой. Поможешь им?

– Конечно, – кивнул Маллик и положил руку на плечо воспитанницы. – Знай, что друг твой теперь – часть этого мира. Покамест это послужит слабым утешением, но спустя время поможет оставить позади юдоль печали.

– Ты прав, сейчас мне ничуть не легче от этого. Мик мертв. Еще один человек, любивший меня, погиб, чтобы статуя бога посреди парка засияла золотом.

Фэллон выполнила долг, обошла поле сражения, заглянула в шатры с ранеными и в полевой госпиталь, чтобы побеседовать с пострадавшими воинами и медиками. Она постаралась, как могла, утешить тех, кто потерял родных и любимых, пока собственное горе давило на сердце, подобно промороженному камню. Затем отправилась проведать Леоха, рядом с которым ждали Фаол Бан и Таише. Дункан, как и обещал, излечил ожог единорога.

Оставив позади победные возгласы и поздравления, которые казались Фэллон пустыми и ничего не значащими, она наконец добралась до штаб-квартиры, поднялась в свои комнаты и обнаружила там отца.

Он достал бутылку виски и наполнил два стакана, ожидая возвращения дочери.

– Спасибо, но душ мне сейчас нужнее, чем выпивка.

– И все же, – настоял Саймон, вручая Фэллон бокал. – Давай помянем Мика. Он был отличным парнем, прекрасным солдатом и твоим другом. Он заслужил тоста.

– О, он заслужил куда большего, – отозвалась она, подняв на отца глаза холодные, словно туман над замерзшим озером.

– Начнем с малого. Я провел в сражениях немало времени, в том числе в роли командира, и знаю, каково терять людей. Каково терять друзей.

– Ты не понимаешь, – выдавила Фэллон, потому что сейчас все было по-другому. Совсем по-другому. – Я не почувствовала приближения Петры, не сумела предсказать. Если бы…

– Это полная фигня, дочка. Вполне ожидаемая, учитывая обстоятельства, но все равно фигня.

– Петра убила Мика только потому, что он много для меня значил, потому что любил меня. Я знала, как она мыслит, но не предвидела того, что произошло, и предпочла влить все свои силы в заклинание связывания, чтобы обезвредить Темных Уникумов. Думала, что они являются главной угрозой, и в итоге не почувствовала приближения дракона.

– Петра не стала сражаться, – заметил Саймон. – Не стала рисковать собой. Спроси себя, почему она нанесла удар по Мику, а не по тебе, твоей матери, братьям или Дункану.