Расчёт вслепую - [24]

— Неделя, — согласился я.

— Счастливо, — простился Невилл и повесил трубку.

Я составил список возможных покупателей и, глядя на него, старался раскачать себя, чтобы начать действовать. Чувствовал я себя, как будто стою босиком на Везувии. К тому же Невилл был прав. Мой поезд ушел.

Я опять потянулся к телефону, когда Эрни, чертежник, просунул голову в дверь и сказал:

— Звонила Салли. Сказала, что встретится с тобой на коктейле сегодня вечером. С ней будет мистер Бейс.

Было приятно получить весточку от Салли, но несколько огорчило, что на коктейль сопровождать ее будет Бейс. Воспоминание о том моменте близости в Кинсейле часто всплывало предо мной в последнее время. Конечно, это могло ни к чему не привести. В настоящий момент, может быть, нам обоим лучше держаться старых друзей вроде Эда.

Тем не менее, я не отказал себе в том, чтобы выругаться. Если требовалось какое-нибудь мерзкое завершение для этого отвратительного дня, то для этой цели очень годился коктейль. Этот официальный прием означал открытие сезона парусных гонок в Пултни. Проходил он в белом деревянном здании клуба с террасой, выходящей на гавань, и для серьезных претендентов появление там было совершенно обязательным. Мне следовало сделать вид, что я серьезный претендент, даже если у меня не было лодки.

* * *

Я провел день, безуспешно пытаясь организовать продажу яхты. В шесть я напялил блейзер и галстук члена Королевского клуба океанских гонок, глубоко вздохнули пошел в яхт-клуб.

Выпивохи помоложе делали вид, что им нипочем ветер, треплющий флаги на мачте, стоявшей на балконе. Более солидные просоленные яхтсмены уже подбирались к бару. Несколько пар глаз остановились на мне дольше положенного, затем были выразительно отведены. Я вышел на балкон, оперся на перила и стал рассматривать «Наутилус», зеленый и блестящий. Кажется, ветер начинал стихать. Я похлебывал виски и думал о себе, «Наутилусе» и Хьюго. Все мы были созданы для гонок, и никто из нас не будет больше участвовать в них.

Мне не хотелось думать о Хьюго здесь. Я еще раз отхлебнул из стакана, и, к моему удивлению, он оказался пустым. Следовало быть осторожным, чтобы не напиться.

Когда я вернулся, бар был заполнен уже на три четверти. Опять я ощутил, как по мне скользили взгляды. Арчер удостоил меня ухмылки и кивка, прежде чем вернуться к беседе с советником по связям с общественностью. Джонни Форсайт заговорщически подмигнул, затем ответил кому-то, кто окликнул его с другого конца бара. Форсайт болтается без работы, подумал я. Как все, у кого нет постоянного места, он всегда настороже. Я огляделся вокруг, ища дружественное лицо.

Салли не было. Зато я увидел искусственный загар и сверкающие зубы приближающегося ко мне Гектора Подлита.

— Привет, — сказал Поллит с широкой неискренней улыбкой. — Оправились от того дня? — Я кивнул. — Да, не повезло. Как вы оцениваете теперь свои шансы попасть в гонки на Кубок Капитана?

Я почувствовал, как весь ощетиниваюсь. Затем подумал: должно быть, он уже значительно принял, раз сказал нечто подобное. Может, удастся заставить его разговориться.

— Ну как провели вечер у Просероу? — спросил я.

Поллит посмотрел на меня слегка покрасневшими глазами.

— Я приехал довольно поздно, — сказал он. — Дела, знаете ли, многих надо было повидать.

— Готовили материал, не так ли?

Он засмеялся.

— Можно и так сказать.

— Не вас ли я видел в «Шэмроке»?

Он был не настолько пьян.

— Не знаю, — удивился он. — Разве? Нет, я там не был. — Он опять засмеялся.

— О Боже, это ты! — послышался рядом женский голос. Эми — в платье с высоким воротом, черным, вероятно из-за траура, подчеркивающим выпуклости ее острых грудок и резкость агрессивного подбородка. Рот представлял собой некрасивую красную линию, и глаза сужены от злости. — Я удивлена, что у тебя хватило смелости показать здесь свою физиономию.

Гектор засмеялся. Я произнес:

— Привет, Эми, — так любезно, как только смог.

— Нечего меня приветствовать, — сказала Эми высоким, пронзительным голосом. — Даже тут чертова полиция сует нос и задает всякие вопросы. Я сказала, что им следует говорить с тобой.

Гектор нервно приглаживал блестящие темные волосы ухоженной рукой.

Теперь в баре наступила тишина. Множество богачей из Нового Пултни с любопытством смотрели в нашу сторону или опускали глаза в пол. Там, где предположительно размещался мой желудок, образовалась большая пустота. Затем я почувствовал запах духов и услышал голос Салли:

— Ради Бога, Эми, заткнись, не делай из себя дуру.

Глаза Эми превратились в щелки, и она резко повернулась к Салли:

— А что касается тебя, шлюха, то как ты смеешь стоять здесь рядом со своим дружком и... толкать меня!

Я схватил ее в охапку и выволок из бара. Эд Бейс находился в зале. Он поднял брови, усмехнулся и сказал:

— Разумно ли это, Чарли?

Слишком разозленный, чтобы отвечать, я протащил ее через зал и вывел на набережную. Она колотила меня кулаками и визжала. Когда мы оказались на воздухе, она наконец заткнулась, утихомирилась, и я поставил ее на ноги. Небольшая толпа последовала за нами со стаканами в руках, чтобы поглазеть. Макияж у Эми смазался, лицо исказилось от ярости.