Климов прикрыл веки. И ему вдруг представилось видение.
Ночь, шуршит дождь по палатке… А Мохов не спит: белыми от ненависти глазами смотрит он в темноту, и в который раз накатывает на него тяжкая тоска. И пульсирует в его голове одна и та же едкая мысль: "Что наделал? Что наделал?.. Сколько лет лелеял в душе мечту-тайну… Все думал, надеялся — придет пора, найдет он эти "златые горы". И тогда начнется совсем другая жизнь — веселая, праздная: вино забулькает — сладкое, душистое; сударки-любовницы будут заглядывать в глаза, ловить каждый блеск его желания… Эх, все пропало! В один миг… Мозгляк этот проклятый за стакан водки купил дедовскую тайну. Теперь все прахом пойдет, все казна заберет, перемелет…" И снова заныло нутро, что-то там жгло, томило… Он встал — страшный, озверевший, тихо пополз вдоль нар. Спят-сопят кореши, намаялись… Нет им до него дела, никто не знает, что с ним творится, как корежит его судьба…
Зачем он шел в камеральную палатку? Может, хотел убить Шаронова? При осмотре в кармане Мохова был обнаружен охотничий нож.
Он стоял перед этим паршивым сундучком, в котором лежал «его» самородок… Нет начальника… Куда же Шаронов делся? И здесь ему повезло — уберег друг-случай… Потянул заскорузлыми пальцами замочек — только петелька звякнула… Вот он — «золоточек», лежит на ладошке… "Мой это! Никому не отдам… Зубами глотки перегрызу — за свое, за дедовское…" И вдруг накатил страх, отчаяние… "Что сделаешь? Придут, отнимут, заберут…" Вспыхнула в груди ярость, схватила лютая боль — будто взорвалось что-то внутри… Подкосились ноги, захрипел, дернулся… Падая, ударился головой, но сжимал, сжимал в кулаке желанный кусок золота… И холод от него стал медленно разливаться по всему телу…
Климов покачнулся — конь оступился в бочажок. Лейтенант открыл глаза, провел рукавом по лицу, смахнул прилипшую к губам паутинку.
Впереди за деревьями блестела река. Значит, застава совсем рядом.
Месяца через полтора Хрустов прислал Климову подробное письмо, в котором писал, что версия о естественной смерти Мохова подтвердилась, что сейчас он занимается новым сложным делом и на пути к истине следует ответить на множество вопросов. Но надежды на благоприятный исход не теряет. Желает Климову не забывать юридических уроков, полученных в связи с расследованием обстоятельств гибели Мохова.
Климов усмехнулся. Все же он испытывал явную симпатию к жизнерадостному и уверенному в себе Хрустову.
