Раннее, раннее утро - [28]

В это время какой-то прохожий свернул к темной площадке. Они заметили его, еще когда он тяжелой походкой прошел под фонарем. Это был грузный человек, на котором едва сходилось узкое обтрепанное пальтишко. Синий берет обтягивал ему голову, из-под него виднелось жалкое посиневшее, опухшее лицо. Добравшись до площадки, человек вдруг остановился, скорчился, словно от острой боли в животе, и заспешил вниз по лестнице. Ребята переглянулись.

— Нет! — коротко сказал Евгений.

2

Тот, кого они выбрали жертвой, подошел с южной стороны бульвара. Часы показывали без двадцати девять, на остановке только перед этим останавливался красный рейсовый автобус. Глухой рев дизеля уже замирал вдали, когда они разглядели светлое пальто и желтые кожаные перчатки. Когда он проходил под фонарем, они увидели и его лицо — красивое, но осунувшееся и расстроенное. Человек явно спешил. На площадке он мгновение поколебался, потом повернул к лестнице. Правый карман его пальто вздувался, но отчего — неизвестно.

Ребята снова переглянулись. Как ни было темно, они поняли друг друга.

— Пошли! — сказал Евгений.

На какую-то секунду мальчик почувствовал приступ дурноты, будто его ударили кулаком под ложечку. Когда он встал со скамейки, во рту густела соленая слюна, колени дрожали. А в сознании — сплошная пустота — ни мысли, ни чувства, — лишь бесконечная пустота. Ступив на тротуар, мальчик немного пришел в себя и поглядел по сторонам — сначала к северу, в сторону моста, а затем — на юг. Вокруг было безлюдно, лишь вдали еще мерцали зеленые габаритные огни автобуса. Мальчик дал знак. Словно в ответ, с моста блеснули синие молнии, брызги искр растаяли во мраке. Там прошел трамвай.

Евгений, кивнув, стал быстро спускаться по лестнице. Его окаменелое лицо ничего не выражало. На третьей ступеньке Вас поскользнулся и еле удержался на ногах. Евгений, стиснув зубы, пропустил его вперед. Внизу человек стоял лицом к стене, по которой стекала вода. Вас встал рядом, но руки у него так дрожали, что он не мог расстегнуть нижние пуговицы у шинели. Евгений стоял у человека за спиной, глядя в упор на широкую спину с покато спадающими плечами реглана. Светло-серая шляпа была под цвет пальто, над воротником выступала складка желтого шерстяного шарфа. Не раздумывая больше, Евгений выхватил из правого кармана пиджака обрезок водопроводной трубы и замахнулся сплеча. Удар попал точно в цель — в самую складку шляпы.

У человека подкосились ноги, и он упал навзничь на грязный пол. Неожиданный звук бьющегося стекла вдруг огласил тесный закуток. И снова стало тихо; лишь вода журчала, обливая гладкую стену. С потолка, из своей проволочной клетки, безучастно светила электрическая лампочка. Склонившись над упавшим, Евгений вдруг ощутил острый запах коньяка — так вот что было в кармане! Он стал перерывать карманы лежащего, не спуская глаз с его лица. Оно не казалось мертвым, хотя и выглядело безжизненным и застывшим. Отогнув полу пальто, Евгений увидел букет желтых цветов — помятый, но еще свежий. Букет даже не был сунут в карман — мужчина бережно нес его, прижимая локтем к телу. Евгений торопливо расстегнул пиджак и перетряхнул внутренние карманы. В одном оказался бумажник, в другом — паспорт, но бумажник был тощий, почти пустой. Оставалось проверить задний карман брюк, но человек, падая, прижал его к полу. Только тогда Евгений поискал взглядом Васа. Тот стоял позади, глаза его остекленели, узкое лицо напоминало сморщенный лимон.

— Помогай! — прошипел Евгений.

Но Вас словно оглох. Евгений с трудом приподнял отяжелевшее тело и сунул руку в задний карман. В этот миг мужчина приоткрыл глаза и взглянул Евгению в лицо.

Евгений тотчас же вскочил на ноги.

— Беги! — хрипло крикнул он.

Но Вас не двинулся с места. Евгений ударил его кулаком в грудь и бросился к выходу; лишь тогда и Вас побежал следом за ним. За их спиной человек приподнялся на локтях, сдавленный крик вырвался из его горла. Оба парня, как ошпаренные, выскочили на улицу.

Бежать нельзя. Это было решено заранее — надо размеренным, спокойным шагом удалиться от места происшествия. Вас, как слепой, пересек мостовую и вышел на противоположный тротуар. По уговору, он должен был идти на юг, к стадиону, и свернуть по первой улице направо. Маршрут Евгения пролегал в обратном направлении — к северу, откуда ребята пришли. Лишь пройдя десяток шагов, он спохватился, что еще держит в руках обрезок трубы. До места, откуда следовало бросить его в воду, было еще далеко, а железка, даром что укутанная в шерстяной лоскут, словно обжигала ему руки. С ходу он закинул трубу в кусты и прибавил шагу.

В этот момент по ступенькам, шатаясь, выкарабкался мужчина в светлом пальто. Кровь растекалась по лицу, уже заливала его правый глаз. Растопырив в ужасе руки, он закричал изо всех сил:

— Помогите!.. Помогите!..

Ребятам показалось, что крик прозвучал так громко, будто кто-то прокатил огромную бочку по гранитной брусчатке бульвара.

— Держи их!

Евгений и Вас бросились бежать. Вили оглянулся и увидел позади жуткую фигуру, которая махала руками и кричала что-то непонятное. Одна мысль сверлила голову — бежать нельзя. Но, обернувшись, он увидел впереди высокую, тощую фигуру Васа, который стремглав несся по бульвару. Ноги у него подгибались, а кисточка лыжной шапки забавно прыгала над головой. Вокруг все еще не было ни души, лишь вдали чуть поблескивала ближним светом одиночная фара. Миг спустя фара ослепительно вспыхнула и понеслась вперед. Вас подбежал к перекрестку, замедлил бег и скрылся за углом. Секунду спустя мальчик увидел, как какой-то мотоциклист круто свернул на ту же улицу.