Раннее государство в Древнем Египте - [44]
Официальный культ Ра и хозяйственное освоение Дельты как факторы дезинтеграции староегипетского объединенного государства
При всей жизнеспособности архаического хорова культа, новый — солнечный царский культ Ра все же взял свое, существенно видоизменив государственную идеологию и политику Египта позднего Старого царства. Что могло способствовать столь резкому выдвижению Ра — нижнеегипетского божества, имя которого прежде, в период архаики, лишь эпизодически встречалось в титулах царей, да и то под соколиной эгидой Хора (например, Хор Ранеб из II династии)? В работе [Прусаков 1999в] мы вплотную подступили к этой проблеме с социоестественных позиций, когда вели речь о широкомасштабном хозяйственном освоении Низовья, которое гипотетически связали с регрессией Средиземного моря во второй половине III тыс. до н. э. Было отмечено, что освоение низовых земель сопровождалось передачей значительной их части святилищам Ра, чей культовый центр располагался в Гелиополе (южный угол Дельты). Разовьем данную тему.
Сначала приведем несколько цифр, которые, надеемся, помогут формированию адекватного представления о существе дела. Отправление культа староегипетских царей — как прижизненного, так и заупокойного — требовало соответствующих материальных ресурсов, которые обеспечивались особыми хозяйственными единицами — дворами — hwwt, разбросанными по всей территории Египта ^поставлявшими для культовых нужд (жреческих "черед") земледельческую продукцию. Под такие "дворы" из государственного земельного фонда целенаправленно выделялись участки, площадь которых благодаря, в частности, сохранившимся изображениям в долинном храме при пирамиде Снофру в Дахшуре [Fakhry 1954, 1961а] доступна примерной оценке. Уточним, что на интересующих нас изображениях представлены вереницы женских фигур, олицетворяющих "дворы" из различных номов Верхнего Египта, причем количество "дворов", приходившихся на каждую область, в данном случае колеблется от 2 до 5. Насколько известно, в Верховье во времена фараонов насчитывалось 22 нома [Fakhry 1961а], откуда легко выводится среднее число здешних "дворов", обслуживавших культ Снофру: (2·22 + 5·22)/2 ≈ 77 (для сравнения, из источников известно не более 65 аналогичных "владений" Хуфу и 50 — Хафра [Савельева 1992]).
Дополним эту цифру информацией из поминального храма основоположника V династии Усеркафа [Jacquet-Gordon 1962] о площади пахотных земель, приписанных к царским заупокойным "дворам": здесь зафиксированы наделы от 3 до 37,5 арур. Таким образом, средняя совокупная площадь земель, которыми мог располагать Снофру для посмертного обеспечения собственного культа, приблизительно составляла: 77 (3 + 37,5)/2 ≈ 1560 арур ≈ 426,5 га. Подчеркнем еще раз, что этот условный результат относится ко всем поминальным "дворам" Снофру, распределенным между номами Долины, и нам представляется небезынтересным соизмерить его с одним из земельных дарений царей V династии в Нижнем Египте, а именно, с пожалованием Усеркафом богу Ра (т. е. его святилищу) почти 1705 арур ≈ 466 га низовой территории [Urk. I, 242, 10].
Как видно, фараоны второй половины Старого царства могли позволить себе в осушаемой Дельте единовременные цельные земельные пожертвования храмам (и частным лицам?), сопоставимые по площади со всем разрозненным множеством долинных поминальных владений того или иного из их предшественников. Иными словами, предполагаемая хозяйственная переориентация староегипетского государства в середине III тыс. до н. э. на Низовье, похоже, существенно расширяла экономическую перспективу Большого Дома по сравнению с ранним периодом староегипетской истории. Принимая во внимание, что значительная часть освобождаемых от воды низовых земель, по крайней мере при V династии, передавалась в собственность богу Ра [Urk. I, 240–247] возведение его культа в ранг государственного было бы логично непосредственно соотнести с развернувшимся освоением Нижнего Египта — как взаимосвязанные проявления одного процесса. При этом в погоне позднестароегипетского государства за ресурсами Дельты мы бы усмотрели во многом вынужденную акцию, призванную возместить Большому Дому потерю части некогда доступного ему материального потенциала личных вельможеских домохозяйств prw (njw) dt.
Поясним последнюю мысль. Согласно нашей гипотезе, попытки династического клана заменить "тинитского" Хора — древнейшего царского бога — гелиопольским Ра, свидетельствующие о назревании в Египте очередной внутриполитической конфронтации, уже при IV династии оборачивались уклонением номовой знати от выполнения ряда государственных повинностей (прежде всего культово-строительных) по принципу "дар-отдар", который, как мы предположили, регулировал староегипетские общественные отношения. В той сложной ситуации, когда, быть может, все дальнейшее существование династического клана как носителя-восприятеля верховной "божественной" власти в Египте (учитывая, в частности, магическую нераздельность высокого имущественного и социального статуса) зависело от эффективности освоения природно-хозяйственных ресурсов севера страны, переход под покровительство авторитетного нижнеегипетского бога должен был полностью отвечать практическим интересам "Местожительства" Предпочтение, в конечном итоге оказанное фараонами именно Солнцу-Pa, могло объясняться, наряду с прочим, тем, что на тот момент, как нам известно, уже наметилась устойчивая тенденция к сближению Мемфиса и Гелиополя (отразившаяся, например, в "сыновно-солнечном" имени царей —
