Ранее известная как Америка - [150]

Первоначальные заявления о том, что репликанты являются неотъемлемой частью человечества, способствовали возникновению движения «рожденцев», аналогично само движение «рожденцев» и юридические ограничения на использование клонов, ставшие результатом его агитационной деятельности, породили у очень состоятельных людей зловещую привычку содержать партию клонов, приобретенных незаконным путем посредством подкупа местных чиновников, или даже, в ряде случаев, оказывать давление на государственные учреждения в целях изменения закона. Шизоидное социально-экономическое представление о клонах как об одноразовых человеческих отбросах и в то же время предметах роскоши ne plus ultra[172] с неизбежностью привело к росту в массовом сознании насилия, гнева, недоверия и отвращения по отношению к ним: они были недолюдьми, но недолюдьми, ассоциирующимися с демонстрацией показных привилегий; они были недочеловеческим доказательством нечеловеческой жадности. Не имея возможности бороться с коррупцией, люди вместо этого нацелились на ее проявление в репликантах.

Всплеск насилия привел к столь же противоречивому Проекту утилизации клонов, который был в скором времени одобрен поспешно собранным международным комитетом и точно так же вызвал немало споров касательно использования услуг плохо проверенных Агентов по возвращению с целью обнаружения и уничтожения любого и всякого репликанта человека. Несмотря на то, что клоны подлежали гуманному усыплению в соответствии со стандартным набором процедур, установленных Международным трибуналом по гуманному контролю над народонаселением, в действительности многие из тех, кого впоследствии стали называть «жнецами», были больше заинтересованы в выполнении своей нормы тел и получении оплаты от начальства, нежели в обеспечении уничтожения в соответствии с установленными законом процедурами. Появление «клоунады», то есть вызовов с сообщениями о предполагаемом реплицировании на анонимную горячую линию, предназначенную для таких сообщений, должно было способствовать усилению контроля за «жнецами» и методами их работы. Зачастую обвинение было почти невозможно доказать или опровергнуть, поскольку требовалось сравнение с исходным генетическим материалом, который, как правило, был недоступен; очевидцы давали показания о том, имели ли обвиняемые сходство во внешности или поведении с кем-либо из тех, кого они встречали ранее. Подобная система проверки, предрасположенная к манипуляциям и мошенническому злоупотреблению (что приводило к случаям колоссального злоупотребления правом), была равносильна охоте на ведьм. И все же к тому времени общественная истерия была настолько сильна, а поддержка инициативы по изъятию клонов настолько велика, что к середине 2050-х годов континент не мог вообще претендовать на обладание клонами человека, за исключением тех немногих, кто волей случая или удачи сумел избежать задержания.

В результате клоны как угроза общественному порядку исчезли из международного сознания. К 2073 году сама идея клона человека расценивалась многими лишь как исторический курьез, схожий с тюльпаноманией 1637 года или модой на игрушку под названием «слинки». Таким образом, когда Энни Уоллер впервые обратилась в суд со своей жалобой, это вызвало целую волну репортажей в местных СМИ, поскольку идея того, что клоны человека, вероятно, все еще живут бок о бок с обычными сообществами и не в постыдной скрытности, но, по словам Уоллер, с «вопиющим пренебрежением к правам других ДНК-дивергентных людей», имела фантастическую привлекательность.

Тем не менее суд и то историческое постановление, которое положило ему конец, возможно, никогда не привлекли бы к себе такого внимания международного сообщества, если бы не ключевой довод, лежащий в основе стратегии защиты. Согласно ему требование проведения сравнительного анализа ДНК нарушает конституционные права подзащитных, пусть даже результаты такового немедленно решили бы вопрос о вине.

В блестящей – или ошибочной, в зависимости от точки зрения – юридической аргументации защита утверждала, что принудительное извлечение образца ДНК у подсудимого было юридически оправданно только при наличии достаточного числа доказательств, для того чтобы предположить виновность подсудимого в преступлении, которое явно, очевидно и доказуемо было совершено. В нашем случае, утверждала защита, ДНК будет использоваться для установления факта совершения преступления, что парадоксальным образом нарушает нормы справедливого судебного разбирательства.

Дело против Фон Датч, Фон Денч и Фон Далч было окончательно закрыто. Но, в конечном счете, юридический гамбит Уоллер возродил интерес к клонированию человека и, по иронии судьбы, привел к ограничениям на создание и использование клонов человека в начале 2080-х годов.

ПРИЛОЖЕНИЕ Г: ПОЛИТИКА И СТИХИЙНЫЕ БЕДСТВИЯ: НЕДОКАЗАННАЯ СВЯЗЬ

Период между 2030 и 2060 годами предоставляет возможность взглянуть на забытый аспект политической науки: ответную реакцию политического и социального порядка на катастрофические природные явления. За три десятилетия почти 80 % видов животных в мире вымерло, береговые линии были поглощены или полностью видоизменились, только разлом Сан-Андреас и засуха в Аризоне убили почти 7 миллионов человек и превратили в беженцев еще миллионы.