Рамсес Великий - [108]
Отец и сын вскочили на колесницы и направились к войскам на просторную равнину на правом берегу.
Тем временем рассвело. Красный диск солнца поднялся на востоке. Вся степь вокруг города ожила. Густая трава засверкала росой, в небе запели жаворонки, над гладкой поверхностью воды заскользили ласточки, широко открывая клювы и отлавливая мошкару. На берегах реки теснились в низких местах олени, антилопы, буйволы, пришедшие на водопой. Звучал львиный рык. Царь зверей тоже зашёл напиться, а заодно и позавтракать, каким-либо неповоротливым оленёнком. В эту дикую идиллию вдруг вторгались люди, скачущие на колесницах вдоль реки. Недовольные дикие буйволы ревели, свирепо всматриваясь покрасневшими глазами в лошадей, несущих за собой деревянные двухколёсные коляски с людьми. Мимо них проносились испуганные антилопы, их можно было проткнуть коротким копьём прямо с колесницы, но воинам было не до охоты. В чёрных париках, со слоем пыли на обнажённых торсах египтяне внимательно вглядывались вдаль, где уже виднелись высокие стены Кадеша.
Когда первые отряды выехали на плоские верхушки холмов у города, вся окружающая равнина открылась перед ними. Противника нигде не было. На западе за узенькой речушкой, которая впадала неподалёку в Оронт, на возвышающихся холмах росли перевитые плющом и диким виноградом густые кусты земляничного дерева, лавра, мирта, фисташки и олеандра. Многие из них были покрыты пёстрыми цветами, от которых исходил густой сладкий аромат. Множество пчёл и шмелей вилось в воздухе, однообразно гудя. В колючих низкорослых дебрях спрятаться войско не могло.
На востоке же простиралась однообразная степь, освещаемая алыми лучами поднимающегося солнца, и высились серо-чёрные стены большого города.
— А ну-ка, подведите ко мне вон тех поселян, что гонят на водопой ослов, — приказал высокий худощавый командир сторожевого отряда своему подчинённому Кемвесу, сыну номарха Фив Меху.
Молодой фиванец быстро и бесцеремонно пригнал, как стадо баранов, не сходя со своей колесницы крестьян вместе с их ослами к командиру.
— Вы откуда сюда пришли? — спросил командир отряда, хорошо говоривший на финикийском, родственным всем западно-семитским языкам этого региона.
— Да, мы из деревеньки Хаджма, что вон там за холмами, — показал на север загорелой грязной рукой невысокий крестьянин в серой плоской шапочке на курчавой голове. — Идём в город продать кое-что из припасов, да несколько хурджинов вина. Но вот решили сначала напоить наших ослов. А вы-то, кто будете? Уж не слуги ли фараона, да живёт он вечно?
— А там, откуда вы идёте, хеттского войска нет? — спросил уставший командир отряда. Целый месяц беспрерывного движения и последняя бессонная ночь вымотали его окончательно. По его виду можно было сразу понять, что египтянину хочется одного — слезть с колесницы и прилечь где-нибудь в тенёчке.
— Да нет там никаких хеттов, — проговорил, услужливо улыбаясь, другой крестьянин с широким жирным лицом. — Вчера через нашу деревню купцы проезжали. Они нам сказывали, что хеттский царь Муваталли собрал огромное войско и ждёт вас у Алеппо. Это много дней пути туда, на север, — указал рукой разговорчивый крестьянин с подозрительно толстыми щеками.
Командир отряда, не всматриваясь особо в лицо говорившего, соскочил на землю и приказал Кемвесу:
— Отправляйся назад и доложи фараону, что у Кадеша войск противника нет. Местные жители сообщают, что царь Муваталли находится в Алеппо со всем своим войском. Да поживей, Кемвес, у тебя самые сильные лошади в нашем отряде, ты быстрее всех назад обернёшься. Мы тут пока немного отдохнём, а заодно понаблюдаем за городом.
— Прошу отведать нашего вина, достоуважаемый, — затараторили крестьяне, снимая полный бурдюк со стоящего рядом осла. — А какой у нас сыр и лепёшки, во рту тают! Отведайте, командир, уважьте бедных крестьян. Ведь мы впервые видим столь высокопоставленных подданных самого фараона, да здравствует он вечно!
Кемвес, уезжая, видел, как его начальник с милостивой улыбкой удобно устраивается на кошме, а перед ним суетятся гостеприимные поселяне.
2
Задремавший после обильной трапезы с вином командир сторожевого отряда проснулся от того, что кто-то больно пнул его в бок. Старый воин зарычал, как цепной пёс, которому наступили на лапу, и открыл глаза, чтобы жестоко покарать виноватого в бесцеремонном хамстве, но тут же чуть не умер от ужаса. Над ним стоял сам фараон собственной персоной, разъярённое лицо которого не предвещало ничего хорошего.
— Ты почему разлёгся здесь, когда я тебе приказал осмотреть все окрестности вокруг города? — прогремел голос божественного повелителя, и его священная нога вновь пребольно пнула простёршегося.
— Мы всё кругом осмотрели, мой повелитель, здравствуй ты вечно, — замолил о пощаде воин. — Да и местные жители сообщили, что хетты находятся под Алеппо.
— А почему от тебя вином пахнет? — принюхался Рамсес.
— Крестьяне угостили, о ваше величество, я и выпил совсем чуть-чуть, только рот промочил.
— То-то от тебя разит, как из бездонной амфоры, — проговорил недовольно фараон. — А где эти щедрые крестьяне, которые накачали тебя, глупого, вином?
Николай Николаевич Муравьёв начал военную службу в чине прапорщика в квартирмейстерском корпусе. Он принимал участие в отечественной войне 1812 года, командовал полком в русско-иранской войне 1826–1828 гг. и бригадой в русско-турецкой войне 1828–1829 гг., совершал дипломатические поездки в Хиву и Бухару, Египет и Турцию…«Звёздным часом» в жизни Муравьёва стал день 16 ноября 1855 года, когда во время крымской войны русские войска под его командованием, после шестимесячной осады, штурмом взяли город-крепость Карс.О прославленном военачальнике XIX века, генерале от инфантерии Н. Н. Муравьёве-Карском (1794–1866), рассказывает новый роман современного писателя-историка Олега Капустина.
Нефертити. Прекраснейшая из прекрасных. Супруга и соправительница таинственного «фараона-еретика» Эхнатона. Она играла исключительно важную роль в политической жизни Египта. Без неё не происходило ни одно из храмовых празднеств, она была залогом процветания страны, считалась живым воплощением божественной силы Солнца. Ей поклонялись. Но её и ненавидели. Обладавшая поистине неограниченной властью царица внезапно исчезла с исторической арены. Почему? Какую ошибку совершила могущественная супруга фараона? И какова была дальнейшая судьба одной из самых красивых и загадочных женщин истории? Новый роман современного писателя О.
Книга британского писателя и журналиста Р. Уэста знакомит читателя с малоизвестными страницами жизни Иосипа Броз Тито, чья судьба оказалась неразрывно связана с исторической судьбой Югославии и населяющих ее народов. На основе нового фактического материала рассказывается о драматических событиях 1941-1945 годов, конфликте югославского лидера со Сталиным, развитии страны в послевоенные годы и назревании кризиса, вылившегося в кровавую междоусобицу 90-х годов.
Александр Филонов о книге Джона Джея Робинсона «Темницы, Огонь и Мечи».Я всегда считал, что религии подобны людям: пока мы молоды, мы категоричны в своих суждениях, дерзки и готовы драться за них. И только с возрастом приходит умение понимать других и даже высшая форма дерзости – способность увидеть и признать собственные ошибки. Восточные религии, рассуждал я, веротерпимы и миролюбивы, в иудаизме – религии Ветхого Завета – молитва за мир занимает чуть ли не центральное место. И даже христианство – религия Нового Завета – уже пережило двадцать веков и набралось терпимости, но пока было помоложе – шли бесчисленные войны за веру, насильственное обращение язычников (вспомните хотя бы крещение Руси, когда киевлян загоняли в Днепр, чтобы народ принял крещение водой)… Поэтому, думал я, мусульманская религия, как самая молодая, столь воинственна и нетерпима к инакомыслию.
Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем.
После "Мастера и Маргариты" Михаила Булгакова выражение "написать роман о Понтии Пилате" вызывает, мягко говоря, двусмысленные ассоциации. Тем не менее, после успешного "Евангелия от Афрания" Кирилла Еськова, экспериментировать на эту тему вроде бы не считается совсем уж дурным тоном.1.0 — создание файла.
Роман «Гвади Бигва» принес его автору Лео Киачели широкую популярность и выдвинул в первые ряды советских прозаиков.Тема романа — преодоление пережитков прошлого, возрождение личности.С юмором и сочувствием к своему непутевому, беспечному герою — пришибленному нищетой и бесправием Гвади Бигве — показывает писатель, как в новых условиях жизни человек обретает достоинство, «выпрямляется», становится полноправным членом общества.Роман написан увлекательно, живо и читается с неослабевающим интересом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман С. Смирнова посвящен жизни одного из самых колоритных персонажей средневековья — султана Саладина, которого главные враги, крестоносцы, уважали за благородство больше, чем союзники-мусульмане. Сюжет основан на одном из преданий о том, как султан послал пленных крестоносцев спасать английского короля Ричарда Львиное Сердце.
Исторические романы, составившие данную книгу, рассказывают о драматических событиях жизни Ромула, основателя и первого царя «Вечного города», и его брата Рема, «детей бога Марса, вскормленных волчицей».Действие происходит в VIII в. до н.э., в полулегендарные времена, предания о которых донесли до нас сочинения Тита Ливия, Плутарха и других античных авторов.
Роман известной английской писательницы Ж. Хейер посвящён нормандскому герцогу Вильгельму (ок. 1027-1087) и истории завоевания им английской короны.
Книга Т. Б. Костейна посвящена эпохе наивысшего могущества гуннского союза, достигнутого в правление Аттилы, вождя гуннов в 434–453 гг. Кровожадный и величественный Атилла, прекрасная принцесса Гонория, дальновидный и смелый диктатор Рима Аэций — судьба и жизнь этих исторических личностей и одновременно героев книги с первых же страниц захватывает читателя.