Рама II - [15]

Валерий Борзов глядел на часы.

— Только для информации, — заметил он. — Сколько еще пунктов значится в вашей повестке дня, так вы ее называете? Мы должны быть в аудитории через десять минут, — и он улыбнулся Франческе. — Я ощущаю потребность напомнить вам, что мадам де Жарден изменила свое мнение и согласилась, чтобы вы снимали сегодняшнее совещание.

Франческа несколько секунд разглядывала генерала Борзова. „Ну теперь, кажется, готов, — подумала она. — И если я не ошиблась в нем, поймет моментально“. Достав из портфеля небольшой кубик, она положила его на стол.

Командир экспедиции „Ньютон“ казался озадаченным. Взял кубик в руки.

— Эту штуку продал нам один независимый журналист, — серьезным тоном проговорила Франческа, — он уверял, что других копий не существует.

Она подождала, пока Борзов вставлял кубик в настольный компьютер. Уже начало увиденного заставило генерала побледнеть. Пятнадцать секунд не мигая, он следил за дикими речами своей дочери, Наташи.

— Я бы хотела, чтобы этот материал избежал внимания прессы, — мягко добавила Франческа.

— И какой же длины запись? — невозмутимым тоном поинтересовался генерал Борзов.

— Чуть меньше получаса, — ответила она, — всю видела только я.

Генерал Борзов вздохнул. Этой самой минуты жена его Петра опасалась с той поры, как стало известно, что он объявлен командиром „Ньютона“. Директор клиники в Свердловске уверял его, что не пропустит к дочери ни одного репортера. И вот перед ним видеозапись тридцатиминутного интервью с ней. Петра была бы сражена.

Он поглядел в окно, пытаясь представить себе возможные последствия, если публике станет известно, что у его дочери острая шизофрения. Меня ждет легкий скандал, заключил он, но экспедиции ничего серьезного не угрожает… Генерал Борзов посмотрел на Франческу. Сделки он ненавидел. И далеко не был уверен, что не сама Франческа устроила это интервью с Наташей. Тем не менее…

Борзов расслабился и заставил себя улыбнуться.

— Должно быть, мне следовало бы поблагодарить вас, впрочем, почему-то это мне кажется неуместным, — он ненадолго умолк. — Предполагаю, что вы рассчитываете на благодарность.

„Пока неплохо“, — подумала Франческа. Пока — она знала это — лучше было молчать.

— Хорошо, — проговорил генерал после затянувшегося молчания. — Дополнительные тренировки мы отменим. Тем более, что остальные тоже возражают, — он покрутил кубик с записью в руках. — Мы с Петрой постараемся прибыть в Рим пораньше — однажды вы это предлагали — специально для вашего интервью. Завтра я напомню всем космонавтам о новогодней вечеринке и скажу, что все должны на ней присутствовать. Но ни я, ни кто-то другой не в силах обязать Николь де Жарден говорить с вами о чем-нибудь, кроме работы. — Он резко поднялся. — Ну а теперь время отправляться на биометрию.

Франческа, привстав, чмокнула его в щеку.

— Благодарю вас, Валерий.

8. БИОМЕТРИЯ

Когда Франческа и генерал Борзов вошли в зал, медицинский инструктаж уже начался. Присутствовали и другие космонавты, а также двадцать пять или тридцать ученых и инженеров, участвовавших в подготовке экспедиции. Четыре газетных репортера и телеоператоры довершали компанию. Перед небольшой аудиторией, как всегда, в облегающем летном комбинезоне стояла Николь де Жарден с лазерной указкой в руках. Рядом с ней находился высокий японец в синем костюме. Он внимательно выслушивал вопросы от аудитории. Николь прервала его, чтобы обратиться к новоприбывшим.

— Сумимасен, Хакамацу-сан [8]. Позвольте мне представить нашего командира, генерала Валерия Борзова из Советского Союза, а также итальянскую журналистку Франческу Сабатини.

Она обернулась к опоздавшим.

— Добрий утра, — произнесла Николь, глядя на генерала и ограничившись быстрым кивком в сторону Франчески в знак приветствия. — Перед нами достопочтенный доктор Тосиро Хакамацу, он проектировал и разрабатывал биометрическую систему, которую мы будем использовать в полете, в том числе и крошечные зонды, что будут введены в наши тела.

Генерал Борзов протянул руку.

— Рад видеть вас, Хакамацу-сан. Мадам де Жарден очень живо известила нас о вашей выдающейся работе.

— Благодарю вас, — отвечал японец, пожимая руку Борзову и кланяясь. — Для меня это честь — принимать участие в подготовке вашей экспедиции.

Франческа и генерал Борзов заняли два свободных места в первых рядах аудитории, и мероприятие началось уже в официальном порядке. Николь направила свою указку в сторону пульта сбоку небольшого помоста, и перед аудиторией возникло полное голографическое изображение сердечно-сосудистой системы мужчины, где вены были обозначены синим цветом, а артерии — красным. Крошечные белые стрелки внутри обозначали направление течения крови и его скорость.

— Отдел систем жизнеобеспечения МКА на прошлой неделе одобрил новые зонды Хакамацу. Они будут следить за нашим здоровьем, — говорила Николь. — МКА медлило до последней минуты, чтобы можно было правильно интерпретировать результаты испытаний на надежность — эти зонды испытывались в широком диапазоне запредельных ситуаций. Но даже в таких условиях организмы испытуемых не обнаружили никаких признаков отторжения. Нам повезло, что мы сможем воспользоваться этой системой: и мне, офицеру службы жизнеобеспечения, и вам самим. Во время экспедиции вам не придется подвергаться обычному инъекционному сканированию, как это делалось прежде. Новые зонды вводятся только один раз, самое большее два, за время стодневного перелета. Их не требуется заменять другими.