Радужные анаграммы - [16]

— Пойдемте тогда обедать, господа. А как Вы относитесь к шоколаду, Реджинальд? У нас варят отличный шоколад.

— Я бы сказал, м-м-м… крайне положительно.

— А так, общее впечатление об этой работе? — спросил Гарольд, когда мы вышли в коридор.

— Слабо и довольно грубо. Здесь явно не хватает финслеровых обобщений. Кроме того, некоторые идеи были им взяты из других работ, без ссылок на авторов.

— Так об этом обязательно нужно сказать!! — радостно вскинулся Гарольд.

— Нет, этого не потребуется. Я этого засранцаАлоисана разсделаю, — невозмутимо сообщил консультант лондонского Королевского Общества.

Гарольд споткнулся от неожиданности, не ожидал от англичанина такой фразы. Реджинальд довольно усмехнулся.

Профессор Реджинальд де Краон оказался большим любителем шоколада. Поглощенные обсуждением особенностей приготовления российского, английского и итальянского шоколада, они едва не пропустили назначенное время. Когда мы вернулись, перерыв уже подходил к концу.

В холле мы снова столкнулись с Биркенау. От его растерянности не осталось и следа, это снова был большой начальник, гордый и уверенный в себе. Но, проходя мимо нас, Биркенау, видимо не сдержавшись, вдруг резко повернулся к де Краону.

— Отрабатываешь гонорар, наемник, — прошипел он, лицо его на мгновение исказилось, он с большим трудом взял себя в руки, — сколько ты содрал с Гарольда за удовольствие тебя лицезреть?

— Выбирайте тон и выражения, Йозеф! — мгновенно отреагировал Гарольд, забыв о всякой субординации.

«Называется, не задумываясь о последствиях, рассек от плеча до пояса», — подумал я и только вздохнул — с таким характером нужно либо стоять на самой высокой ступени административной власти, либо держаться подальше от власти вообще. Иногда Гарольд просто не понимал элементарных правил человеческой жизни.

— Я свое дело знаю, Йозеф, — тон Реджинальда был бесстрастным, лишенным угрозы и малейшего напряжения — таким голосом отвечают на вопрос «который час», — побереги своего мальчика — сейчас ему мало не покажется.

— Если я правильно понял, он Ваш начальник? — спросил де Краон у Гарольда, глядя вслед уходящему Биркенау.

— Да, а что?

— Спасибо.

— Да пожалуйста. А за что, собственно? — не понял Гарольд.

Реджинальд не ответил, с грустным пониманием взглянул на меня — его глаза наконец-то показались мне человеческими.

…Надо отдать должное Алоису, за предоставленный ему час он рассказал все очень четко и гладко. По сравнению со своей кандидатской, он существенно продвинулся. Голос у него был звонкий, яркие слайды с мультипликацией и звуковым оформлением оптимально скомпонованы. Я с беспокойством чувствовал, что все тридцать членов Ученого Совета относятся к работе вполне благодушно. Даже те, которые изначально придерживались мнения Гарольда, были настроены скорее нейтрально, чем отрицательно — слишком уж продумано и изящно было представление. Кроме того, возможные желающие выступить были лишены даже доски и мела, а, следовательно, и возможности сформулировать свои мысли на уровне формул.

«Со сколькими нападающими вам бы ни пришлось одновременно сражаться, стратегия всегда подскажет правильную линию поведения»

— Будут вопросы или замечания к докладчику? — председатель встал с места и оглядел зал, — желающим будет дан микрофон. Пожалуйста, перед тем как задать вопрос, называйте имя, должность и место работы… Да, прошу Вас.

«Стойка должна быть такой, чтобы голова располагалась прямо…Черты лица должны быть спокойными… Пусть ваша прическа выражает силу… Пусть та же сила дает о себе знать от плеч вниз по всему телу… Во всех разновидностях стратегии важно научиться сохранять боевую стойку в повседневной жизни и сделатьсвою повседневную стойку боевой. Вы должны уделять этому должноевнимание»

— Сэр Реджинальд Чарльз Этелинг де Краон, профессор, научный консультант лондонского Королевского Общества, — по залу пробежал едва слышный гул, и воцарилась звенящая тишина, — у меня будет всего один вопрос.

«Вы можете уверенно побеждать, применяя технику одного удара. Этого трудно достичь, если вы не изучаете стратегию настойчиво. Если же вы неуклонно следуете по Пути, стратегия будет исходить из вашего сердца, и вы сможете побеждать, когда того пожелаете. Выдолжны тренироваться ежедневно»

Не получив от растерявшегося Алоиса вразумительного ответа на вопрос о противоречии трех базовых аксиом, профессор Реджинальд де Краон говорил еще ровно десять минут. За этот краткий промежуток времени он указал простейший метод, с помощью которого можно построить контрпримеры и объяснил, почему структура Вселенной типа трех сфер не соответствует наблюдательным данным.

Председатель сидел со странным выражением лица. Он был не в состоянии задать ни малейшего наводящего вопроса, чтобы хоть как-то спасти Алоиса. О каких еще вопросах могла идти речь, когда весь первый ряд теоретиков тут же занялся придумыванием контрпримеров по тривиальному методу Реджинальда, а на лицах астрономов-наблюдателей отразились досада и отвращение при одной только мысли о несвязанной структуре пространства? К несчастью для Алоиса, несвязные структуры были излюбленной темой одной скандальной группы из Германии, которые довольно грубо подделывали обработку наблюдательных данных. Тот скандал длился почти год, и о нем были хорошо информированы не только космологи, но даже люди, от этого раздела физики далекие. Дополнительное раздражение вызывал тот факт, что все как один упустили из виду это, казавшееся теперь таким очевидным, противоречие в диссертации. Но все единодушно оправдали себя, сославшись на усталость после двух предыдущих защит, и все раздражение было перенесено только на Алоиса.