Радуга и Дракон - [2]

«Утоли жажду, мой неизвестный друг. Прими это весьма скромное угощение, ибо вкус этого напитка не сравнится со сладостью, которая воцаряется в моём сердце от твоих строк».

Утром она нашла на крыльце новые стихи, а на обороте записки прочла:

«Благодарю, моя леди. Твой напиток восхитителен, а мои неуклюжие строки недостойны столь щедрой хвалы».

А к липкой ручке кувшина пристала перламутровая чешуйка... Кажется, волшебница знала обладателя такого необычного кожного покрова.

– Попался, голубчик, – мягко засмеялась леди Радуга, и сад вторил ей весёлым шелестом и птичьим гомоном, а солнечные лучи зажглись золотом на короне её волос.

Когда вечером волшебница вновь посетила город, огласив его улицы чудесной музыкой своей радужной души, среди слушателей опять появился тот воин с золотыми драконьими глазами. На этот раз волшебница пела, не сводя с него сияющего взора, но никто вокруг не догадывался, что она пела сегодня только для него. В конце своего выступления она подарила ему самую лучистую и ласковую улыбку. Тонкий и твёрдо сложенный рот человека-дракона не дрогнул в ответ, ничем не выдал чувств; внимание леди Радуги отвлекла маленькая девчушка, которая подбежала к ней, чтобы поцеловать, а когда волшебница вновь вскинула взор, таинственного слушателя и след простыл.

Впрочем, в городе его знали. От почтенных, но словоохотливых старушек леди Радуга услышала, что воин-поэт был рыцарем из страны людей-драконов, служил наёмником в разных иноземных армиях, а в последнее время занимался ловлей жемчуга, писал пьесы в стихах для местного театра и принимал заказы на стихотворные поздравления. Звали его сэр Драко.

Уже совсем стемнело, а путь волшебницы домой лежал через медоносную липовую рощицу. Путь ей преградила фигура в тёмном плаще с капюшоном, и леди Радуга немного вздрогнула.

– Моя леди, не бойся, – прозвучал мягкий и молодой голос. – Я не враг и не разбойник, а твой верный слушатель и почитатель. Ты позволишь проводить тебя до дома и понести твою арфу?

В сумраке мерцала чешуйчатая маска и стальные заклёпки пояса, а зрачки из щелевидных стали круглыми и чёрными. Их окружал мягко светившийся золотой ободок.

– Здравствуй, сэр Драко, – улыбнулась леди Радуга. – Рада видеть тебя и буду весьма признательна за помощь.

– Вижу, ты всё знаешь обо мне, – усмехнулся человек-дракон. – И, наверно, уже догадалась, кто писал тебе те дурацкие стихи...

– Они не дурацкие, что ты! – искренне воскликнула волшебница. – Они очень понравились мне. Ты талантливый поэт.

– О степени моего таланта пусть судят потомки, – молвил сэр Драко. – История всё расставит по местам. Но благодарю тебя за добрые слова, моя леди.

Леди Радуга не могла не пригласить сэра Драко в дом. Он стал смущённо отказываться, но волшебница настояла. Чай и сладкий пирог с вишней помогли сделать вечер уютным. В свете хрустальных сосудов с чудесным огнём леди Радуга разглядела руки гостя: на тыльной стороне кистей мерцал узор из перламутровых чешуек, который немного захватывал и ладони по бокам. Даже в доме сэр Драко не снимал маски и капюшона.

– Какой прекрасный, – задумчиво молвил гость, зачарованно рассматривая сосуд с радужным огнём. – Он лучше всех.

– Этот огонь в сосудах – моя сила, – ответила волшебница. – Красный – любовь, оранжевый – радость, жёлтый – веселье, зелёный – умиротворение, голубой – нежность, синий – мудрость, фиолетовый – счастье.

– А этот, что состоит из всех цветов? – Сэр Драко продолжал любоваться радужным огнём.

– Это моя душа, – сказала леди Радуга.

Гость выдул изо рта огненную струйку себе на ладонь, и столбик рыжего пламени заплясал в его руке.

– Мы с тобой в чём-то схожи, моя леди, – молвил он. – А именно, вот этим. Огнём.

Леди Радуга протянула руку к живому и дышащему, танцующему пламени и застыла в нерешительности. Сэр Драко приподнял уголки твёрдого рта:

– Не бойся, моя леди. Он не обожжёт тебя. Возьми.

Огонёк перепрыгнул с его ладони в сложенные горстью руки волшебницы. Он и правда не обжигал, а лишь горячо покалывал, и леди Радуга мягко рассмеялась.

– Какое чудо!

– Чудо – это ты, – проговорил гость еле слышно, с затаённой нежностью.

Огонёк перекочевал на поленья в камине, а сэр Драко исполнил несколько песен на свои стихи. Он недурно играл на лютне и флейте, причём на последней – особым образом. Он держал её в руке, а огоньки, рождённые его дуновением, плясали над дырочками, извлекая музыку. Леди Радуга заслушалась: его голос совсем не походил на голос воина. Это был голос поэта, музыканта, но никак не рубаки-наёмника.

– Что заставило тебя отправиться на войну? – спросила кудесница.

– Я изгнанник, моя леди, – вздохнул сэр Драко. – Мне пришлось покинуть родину и пуститься в скитания.

– Но почему? – недоумевала леди Радуга.

– Позволь мне не говорить об этом подробно, прекрасная госпожа, – мягко уклонился гость. – Нет, никакого преступления я не совершал, если ты об этом подумала. Я просто... не оправдал ожиданий и отказался принять навязываемую мне судьбу. Я устал от кровопролития и осел здесь. Мои сбережения, что я накопил, работая мечом, давно кончились, и приходится добывать средства к существованию другими способами. Немного стихами, немного ловлей жемчуга – не шикую, конечно, но на хлеб с маслом хватает.