Радость и страх. Рассказы - [44]

Длинное желтое лицо мисс Пуллен, в чем-то убеждающей Ринча, нервно подергивается. Уже много лет ее не видели такой возбужденной.

А Ринч слушает ее с почтительным выражением посла великой державы, но взгляд его устремлен куда-то вдаль, как то бывает и с самыми почтительными послами. Его озадачили новые работы Доби, изображающие Семь Смертных Грехов под названиями Рационализм, Воздержанность, Бережливость, Скромность, Раскаяние, Осмотрительность и Целомудрие. Взгляд его, отрываясь от мисс Пуллен, словно вопрошает: «А верно ли, что Доби содействует Духовному Благу?»

Табита бросает ему мимоходом: «Эти вещи Доби - лучшее из всего, что он создал». Щеки банкира вспыхивают от ее улыбки. Она сегодня особенно хороша, потому что всеми нервами чувствует: одержана большая победа. «На этот раз мы кое-чего добились. Я так и знала, что Мэнклоу нас спасет».

И заметив Сторджа - весь взмок от радости, а галстук съехал еще дальше вбок, - мягко касается его руки. «Поздравляю!» И на минуту проникается к нему нежностью.

- Поразительно! - Он сконфуженно озирается по сторонам. - Дакет говорит, что мы делаем историю.

Внезапно из толпы выскакивает низенький румяный миллионер и хватает Сторджа за плечо. - Национализировать банки? Не может быть, чтобы вы этого хотели, Стордж. А как же кредит?

Старый Дьюпарк тоже протискивается к герою дня. - Черт возьми, Стордж, ваш журнал - рассадник анархизма. Разрушить империю? Да вы знаете, что бывает, когда разрушаются империи? Или вы давно не перечитывали Бэкона? Хотите, чтобы весь мир охватили войны, побоища, страдания, нищета?

Табита только улыбается в ответ на эти нападки. Триумф «Бэнксайда» она воспринимает как успехи ребенка и не вдумывается в его причины. Стордж более критичен. Позже он ей жалуется: - Эти политические статьи... Мэнклоу изменил их в корректуре, очень ухудшил.

Табите это известно, она сама ловчила с гранками, чтобы не обидеть ни одного из своих двух господ, и она весело отвечает: - Но они так всех заинтересовали, они произвели сенсацию.

- Такие сенсации нам не нужны, Берти. В следующий раз надо быть осторожнее. И имей в виду, насчет политического климата в Англии Мэнклоу ошибается. Ему бы следовало поговорить кое с кем из моих знакомых в правительстве.

Чтобы придать себе уверенности, он отмечает, что мир и богатство Англии сейчас обеспечены, как никогда. Коммунизм не поднимал голову с 1870 года. Ирландский вопрос разрешен скупкой земель, раздачей земли крестьянам. Никто не хочет беспорядков. Я считаю, что ключ к нашему столетию уже подобран: развитие науки, всеобщее процветание, а значит - мир.

Табита, которая, как истая жена, уже привыкла не слушать Сторджа, отвечает бодрым, успокоительным тоном: - Бедный мистер Дьюпарк, какой он реакционер. И завидует Мэнклоу. Как ты думаешь, не повысить ли Мэнклоу оклад?

Момент выбран удачно, Стордж не возражает. Мало того, через неделю, убедившись, что его успех вполне реален, он сам предлагает еще и выплатить Мэнклоу премию.

Но тем временем лорд Дакет пригласил Мэнклоу на пост редактора новой вечерней газетки «Прогресс» с окладом, далеко превосходящим возможности Сторджа. И поскольку это отвечает давнишним чаяниям Мэнклоу, он недолго думая согласился. Негодование в стане «Бэнксайда» его только сердит. «Неужто они не понимают, что давно умерли? А почему? Потому что не желают видеть того, что творится у них под носом». Бэнксайдеров такое суждение приводит в еще пущую ярость. Гнев рождает энергию. «Туда ему и дорога», говорит Стордж и учреждает новый комитет в составе Ринча, Буля и Дьюпарка. Изыскиваются средства для нового «Бэнксайда», призванного затмить великолепием прежний и заставить Мэнклоу прочувствовать свое предательство.

Дьюпарк принимает на себя пост редактора, и через шесть месяцев напряженных и суматошных усилий номер выходит в свет. Издан он роскошно и широко разрекламирован. Дьюпарк поместил свое эссе о Мэтью Арнольде между пьесой Буля и рисунком Доби. Задумано это для того, чтобы каждый читатель мог выбрать себе шедевр по вкусу, но приводит к полной неразберихе. В результате - провал, и «Бэнксайд» прекращает свое существование. Сторджу новые убытки не по карману; Ринч понимает катастрофу так, что его начинание не было угодно Всевышнему.

44

И в квартире на Вест-стрит воцаряется уныние. Старые друзья еще заглядывают, но поодиночке. Слишком много было ссор. Неудача оставила горький осадок. Дьюпарк во всем винит Сторджа, а Стордж подозревает в кознях Гриллера. «Бэнксайд» - запретная тема, и прежние его сторонники в один голос ругают новые веяния. После их ухода остается чувство бессилия, собственной никчемности.

У Табиты по-прежнему ни минуты свободной, но это уже не дает удовлетворения. Нужно принимать гостей, но гости невеселы. И даже когда она хозяйничает или ездит по магазинам, ей не дают покоя мысли о Джонни. В двадцать восемь лет между бровей у нее уже залегли тревожные морщинки.

Джонни каждую зиму болеет бронхитом, каждую осень - астмой. А в промежутках - простуды, уши и все детские болезни одна за другой, в тяжелой форме. Он из тех слабеньких мальчиков - ноги да шея, - что в изнеможении валятся в кресло, но не могут ни минуты посидеть спокойно; не желают учиться, но с утра до ночи пристают с вопросами. Каникулы его сплошная мука: Табита не нарадуется, что он с нею, и, однако, вынуждена на каждом шагу делать ему замечания. К тому же он действует на нервы Сторджу, а у того здоровье стало сдавать. Появляясь на Вест-стрит, он теперь требует ухода, нежной заботы. То у него прострел, то несварение желудка, а зимой - обязательно инфлуэнца, которая тянется до самой весны. Сказалась преждевременная дряхлость - удел немолодых мужчин, которые взбадривают себя сильно действующими средствами или содержат молодых любовниц. За пять лет он сжег все десять. А главное - он потерял вкус к жизни. Его глубоко ранят любые нападки - резкое письмо от Дьюпарка, карикатура Доби, на которой он изображен как старый вампир, сосущий кровь из Молодости в идеализированном образе самого Доби.