Радость и грусть бытия - [14]

Но и присяжный пёстрый люд,

Как все, подвержен страсти, страху,

Душевный ценит он уют,

И служит чаще всё же праху.

К тому ж и факт, как говорят,

С двумя концами та же палка,

И так представят фактов ряд, –

Святого, и того не жалко.

Обгадят в наше время так,

Подмётные найдя «вещ. доки»,

Что обыватель – лох, простак,

Поёт с судьёю «караоке».

Иль, взять хотя б такой альянс:

Найдут свидетеля-«игрушку»,

Разложат вам такой пасьянс,

За нитки дёргая «Петрушку»!

И тот, чьё рыльце-то в пушке,

Так подыграет кукловодам,–

Во лжи вонючем порошке

Придётся жить не дни, а годы.

Другой устроит самосуд:

Так отвалдошит правд гонитель! –

И тех законы не спасут,

Кто сам себе оговоритель.

Напишешь жалобу, вернут

К тому, кто обрекал на муку:

И ваш по вам пройдётся кнут,

И в речку выпустят вновь щуку.

Коль обвинят вас невзначай,

Ругаться, плакать не годится:

Готовь сухарь, табак и чай,

И «правду»[29] – чтенье ягодицам.

Июнь 2007 г.

Про любовь

Что имеем, не храним,

Потерявши, плачем мы.

То, что любишь и любѝм, –

Без «счетов» со «сдачами»,

Без условий-перспектив,

Без косметик глянцевых,

Не за то, что ты красив,

А за то, что «глянешься», –

Это ли не лучший приз

От судьбы-капризницы:

Золотинки чудных риз

Любушки-сюрпризницы.

Люба-Любушка-любовь,

Любушка-голубушка,

То ты злишься, хмуришь бровь,

То воркуешь гулюшкой.

Мотыльком мелькнёшь в цветах, –

Месяцами маешься.

То юнá, а то в летах,

То поёшь, то каешься.

И желаем, и бежим

От твоих капканов мы.

Ручейком приворожишь,

Захлестнёшь фонтанами.

Померцаешь нам во мгле

Огоньком приманчивым,

Отгоришь, но и в золе

Всё блестишь обманчиво.

Обласкаешь светом нас,

Как весною травушки.

То сладка, как ананас,

То горчей отравушки.

Мать-и-мачеха людей,

Счастье оборотное,

Видно, нет тебя милей,

Зелье приворотное.

Без любви так грустно жить,

И, когда случается,

Надо б ею дорожить,

Да не получается.

Что имеем, не храним,

Потерявши, плачем мы,

По утраченным, по ним, –

По любвям с удачами.

4 августа 2007 г.

В ожидании заката

Закат застал врасплох. Он вызревал

В небесных огородах виноградом,

И красок обещал нам карнавал,

И соблазнял нас облаков парадом.

Он анонсировал феéрию волшебств

С подсветкой своих солнечных софитов.

Тем, кто внизу, дарил свой щедрый жест,

И разворачивал на небе древний свиток.

Народ гулял себе по берегу реки

С друзьями, в одиночестве и пáрно:

Супруги с моськами, старушки, старики,

А молодёжь в кафе тянулась «Парус».

Вороны чёрными заплатами вдали

В верхушках клёнов-тополей гнездились.

На феерѝческое зрелище земли

Не рвался зритель, и фанаты не толпились.

Пивко потягивала тройка пацанов,

Девицы предпочли коктейль, однако.

Закат не соблазнительней обнов,

И не шумел он, как скандал иль драка:

То действо совершалось в тишине.

А здесь средь нецензурщины и сора

То пел «Амфибия», что лучше быть на дне[30],

То впаривал оркестрик нам «Семь сорок».

Потом блатное хриплый голос пел.

Темнела даль загадочной мулаткой.

А уголёк закатный тлел и тлел,

И вспыхнула вдруг облаков облатка.

Пионом-рóзаном расцвёл небесный сад,

И жемчуга с агатом заиграли,

И отражений их на волны полоса

Легла, сверкая розовой эмалью.

Но, поглощён привычной суетой,

Народ не видел света представленья.

Он жизнью жил размеренною той,

По яркости сравнить что можно с тленьем.

Два катера гнались вперегонки.

Укус собачий демонстрировал мужчина.

Пивко тянули под орешки сосунки.

Закат для них – не повод, не причина

Задуматься о вечной красоте,

Что делает художником, поэтом,

Посланья пишет нам на древнем языке

Цветным фосфоресцирующим светом.

И между двух желаний я сама

Металась, как между стогов ослица:

Впивать закат, пока не съела тьма?

На ближнего иль на себя сердиться,

Что фотоаппарат свой не взяла,

А память глаз нестойка, ненадёжна.

Бежать за ним? Но подступает мгла,

Как миг заката удержать возможно?!

Соседский пёс меж тем устроил стресс

Наездникам коней-велосипедов.

Потом притих. На речку и на лес

Взгляд устремил. Наверно, волчий предок

В нём пробудился к вечеру: закат

Навеял что-то, – тáк мне показалось

(Но просто склон был крут, а не покат,

А там, внизу, собачка разыгралась).

Прошли две дамы мимо, и одна

Другой сказала как бы в назиданье:

«Две жизни не прожить». Права она.

Ведь даже и к закату на свиданье

Придём ли завтра, знает только Бог,

И будет неба цвет и зрители иные.

Но как прекрасен всё ж дня жизни эпилог

И присно, и в веках, а также ныне.

Нам неспроста даны и этот миг, –

Роскошество цветов у черноты порога, –

И это небо – красоты родник,

Что души смертных приобщает к Богу.

4 июля 2007 г.

Желаемое жизненное кредо

Отпусти от себя всё, за что «зацепился»,

Чем сильнее небес в жизни ты дорожил.

Этот мир со страстями – он тебе просто снился,

И приснилось тебе: в этом мире ты жил.

Не цепляйся за вещи, за духовность – тем паче:

Те истлеют, а эта лишь к гордыне ведёт.

Не держись ты за счастье, ведь рулетка удачи

В окончательной ставке всё равно подведёт.

Отпусти ты любовь, что тебя обманула:

Не удержишь ни ветер, ни снежинку в горстѝ.

Золотая рыбёшка в синем море уснула.

Отпусти ты надежду свою, отпусти.

Не удерживай миг, даже если прекрасен.

Не держи на судьбу зла, и её ты прости.

Если он был не к Богу, то любой путь напрасен. –

Отпусти жизнь саму от себя, отпусти.

Только так, налегке, без привычного груза