Раднесь - [59]

— Извини, Артём. Я должен выполнять волю своего отца, — печально пробасил Михаил.

Сорни-эква и её войско

Набиравший силу утренний солнечный свет тысячу миллионов раз разбивался в тысяче миллионов брызг и капель горного ручья, неистово сбегавшего со склонов заснеженных гор в бирюзовую гладь озера. Высота в четыре с половиной километра не оставляла шанса природе в буйстве многообразия флоры и фауны, поэтому лишь шум воды нарушал разрежённое спокойствие залитой солнечными лучами долины с удивительным по красоте водоёмом, образованным таянием ледников окружающих Андийских Кордильер. Артём не мог оторвать взгляд от лаконичной и в то же время могучей красоты уходящих в клокастые облака и бесконечную синеву неба горных вершин, испещрённых заснеженными ущельями и мрачно-чёрными нагромождениями скал. Тяжело дыша, путник немного неуклюже отвернулся от гор, чтобы оценить не менее потрясающее зрелище отражающего синее небо озера Сингренакочи. Дальше идти не было никаких сил, поэтому, выбрав каменную глыбу, недосягаемую рассерженно журчащему ручью, Артём осторожно присел, чтобы хоть немного перевести дух. На такой высоте выжить было вполне себе можно, но при одном условии — не двигаться. А тем более не скакать по обросшим лишайниками камням в самонадеянной попытке осмотреть окрестности. Затея Артёма «подышать свежим воздухом» вызвала злорадную ухмылку Нума, а добрый парень Михаил вполне себе серьёзно стал отговаривать Артёма от этой идеи. Но Артём не стал слушать предателя, теперь к Михаилу он именно так относился, хотя, вроде как, настоящей дружбы между ними и не успело возникнуть. А теперь проклинал себя за то, что не послушался Михаила. Воздух был конечно же весьма свежим, но вот то, что его было очень мало, сильно не устраивало организм, привыкшего к незначительным перепадам высот, свойственным местности в районе Уральских гор.

После того, как он разобрался в истинных причинах его появления в чертогах Нума-Торума, да и вид безвольного золотого воина Мир-сусне-хума, в одно мгновение подчинившегося велениям излишне самоуверенного отца, Артёму тошно было находиться с ними рядом, тем более, что делать в огромной зале с мшистыми стенами и безумно пафосным очагом-камином было совершенно нечего. Отец и сын впали в медитацию, их тонкие тела носились в каких-то неведомых далях, при этом их тела оставались в неподвижно застывших как статуи безмолвных позах, что вовсе не ободряло нашего приунывшего героя. Сколько продлиться медитация, Артёму было неведомо, он лишь мог догадываться, что больше с ним общаться никто не намерен, и до появления Варвары, для которой была расставлена ловушка, других дел у Нума и его сына здесь не было. Подкидывать дрова в огонь и любоваться пламенем, пить кристально чистую ледниковую воду, стекавшую весёлым водопадиком по склону скалы, было интересно лишь первые полчаса, потом Артём стал скучать. Безвыходность ситуации и беспокойство за вдруг ставшую небезразличной Варвару стали накатывать мутными волнами на Артёма, отчего он стал искать способы отвлечь себя. «Будь, что будет», — решил он про себя, почему-то уверенный в том, что, когда придёт время, он обязательно сможет выкрутиться и при этом всё будет хорошо. К тому же вдруг вспомнив из слов Нума, что находится он не где-нибудь, а в Перу, в Южноамериканских Андах, окончательно подвигло его к решению осмотреть окрестности.

Как только эта идея пришла ему в голову, тут же очнулся Нум.

— Куда собрался?

— Подышать свежим воздухом захотелось.

— Иди, — злорадно усмехнулся Нум-Торум.

— А что, мне нужно было спросить разрешение?

— Послушай, человечек! — глаза Нума злобно сверкнули синевой. — То, что ты мне нужен, ещё не означает, что ты можешь дерзить! Я тебя могу стереть в порошок в любую секунду, и достигну свою цель другим способом, мне не в первой…

— Артём, — вдруг вмешался тоже очнувшийся от медитации Михаил, — не стоит здесь гулять. Воздуха мало, ты можешь погибнуть.

— Что ты лезешь?! — Нум обернулся в сторону сына, — Это не твоё дело!

— Отец, не стоит раздражаться, ведь он всё равно у тебя под колпаком. Каждый его шаг тебе известен, пусть делает, что хочет, отсюда не сбежать.

— Да, ты прав, — нехотя признал Нум, отворачиваясь и принимая прежнюю позу медитации.

— Артём, — вновь обратился к парню Мир-сусне-хум, — там опасно, не ходи за порог.

— Слушай, а тебе есть дело до меня?

— Зря ты так. Я тебе не враг.

— Да?! — криво ухмыльнулся Артём. — Ровно до того момента, как твой папаня тебе не прикажет разорвать меня и Варвару в клочья.

— Я не причиню вам вреда.

— Откуда ты знаешь? Ты смотался в будущее? Ну и что там? Кто кого, а? — продолжал наседать Артём.

— Исход нашей встречи не предопределён. Будущее не даст ответ на этот вопрос.

— Да ты что?! — сделал удивлённый вид Артём, — неужели всемогущему Мир-сусне-хуму неведомо судьба столь жалкого червя как я?!

— Артём, иди, погуляй. Но заклинаю тебя, будь осторожен. Анды не прощают самонадеянность.

— И пойду! Сиди тут, медитируй… Извини, я не в себе, кажется… Когда я ещё в Перу побываю, а? Анды ведь! Южная мать её Америка!

Сидя на покрытом лишайнике валуне, слушая мерное журчание чистейшей воды горного ручья, Артём немного успокоился, отдышался. Теперь он мог спокойно полюбоваться окружающим суровым великолепием высокогорного озера. Оглянувшись, он вновь смог лицезреть поражающие своими размерами горные пики, устремлённые чуть ли не отвесно ввысь, в несущиеся нервными ошмётками облака и дальше в умопомрачительно синюю бездну неба. «Кордильера-де-Вильканота», — пронеслась в сознании подсказка из тонкого мира. «Красотища-то какая!» — мысленно воскликнул в восторге от вида гор Артём. Иногда налетал ветерок, донося хоть и разрежённый, но необычайно свежий, пахнущий то ли арбузом, то ли огурцом запах древних ледников с вершин. Он хоть и был морозным, но в целом было не холодно, всё-таки почти экваториальное расположение местности, несмотря на высоту над уровнем моря, подразумевало очень сильное солнце, которое жарило как на сковородке, если бы не этот освежающий ветерок.