Радио Хоспис - [114]

– Потянем, гардемарин?

– Тихо ты! – громким шепотом оборвал его Стас. – Людей разбудишь. Потянем, конечно.

Скальпель подошел, перехватил у Стаса сигарету, затянулся.

– О чем думаешь?

– Да так, – Стас пожал плечами, – ни о чем.

Потом усмехнулся и признался, кивнув в глубь салона:

– О ней думаю. Как-то это все… неожиданно.

– Не дергайся, гардемарин, – кому-то очень знакомо подражая, проворчал сквозь зубы Скальпель. В памяти всплыл толстый лысый мужичок с капральскими погонами. Как же его звали? – А я все видел, – уже своим голосом и не скрывая ехидства добавил Скальп.

– Видел, и молчи, – проворчал Стас, взял у друга сигарету и затянулся.

– А я, понимаешь, о смысле жизни думаю, – снова возвращая себе сигарету, сказал Скальпель. Сигарета почти истлела. Держа ее кончиками пальцев, Скальп сделал последнюю затяжку и хотел выбросить. Потом подумал, задрал ногу и растер о подошву. – Был бы пинцет под рукой, еще бы на затяжку хватило.

Скальпель уселся на соседнее место.

– И в чем смысл жизни? – с усмешкой спросил Стас, глядя ему в спину.

– В этом, – не оборачиваясь, сказал Готфрид, неопределенно качнув головой.

Стас посмотрел в иллюминатор. Сплошное море леса внизу расходилось вокруг каменистого островка. Еще не предгорья, а может, как раз предгорья, скрытые за маскировочной сеткой деревьев. Каменистый холм, скупо украшенный несколькими щуплыми сосенками.

– Это похоже на детскую игру, – пояснил Скальпель. – В два кирпича. Играл?

– Не помню.

– Ну, короче, у тебя два кирпича. Ты бросаешь один, прыгаешь на него, ставишь рядом второй, переходишь, передвигаешь первый. Снова переходишь, и так – кто первый доберется до условленного места. Жизнь то же самое. Ты делаешь шаг для того, чтобы сделать следующий шаг. Но отвечать можешь только за тот момент, когда стоишь на кирпиче. Смысл в настоящем, брат. А будущего не существует.

Стас оглянулся, посмотрел на Алису.

– Я с тобой не согласен, старик. Человек, конечно, отвечает только за настоящее. Но верит-то он в будущее. Не в то, которое наступит и тоже станет настоящим, а просто в будущее. Как в горизонт.

Скальп проследил за взглядом Стаса, усмехнулся. Пожал плечами:

– Это одно и то же, Стас. Просто у тебя теперь больше кирпичей. Я тебе завидую, гардемарин.

Стас вздохнул, посидел, закинув руки за голову. Проговорил еле слышно:

– Это как бог из машины у греков. Когда сюжет заходил в тупик и автор не знал, что делать, он использовал бога из машины. Тот появлялся, и все становилось понятным.

– Тебе все стало понятным?

– Нет, но это и не пьеса. Просто мне есть зачем жить. Я снова знаю, зачем вставать из окопа.

– Дурак ты, Стасище. Большой дурак, честное слово. Тебе предлагают начать фундамент закладывать, а ты все про окопы думаешь.

– Да…

Они посидели молча. Потом Скальпель отчаянно зевнул во весь рот и велел Стасу убираться на свое место. Когда Стас поднялся, Готфрид снова надвинул на глаза шляпу.

– А я думал, ты только пьяный на такие темы говоришь, – глядя на шляпу, сказал Стас.

– Так нет же ничего, – Скальп пожал плечами и снова закинул ноги на кресло. – Я бы с удовольствием.

Стас вернулся на свое место. Алиса поежилась под пальто, открыла глаза. Сонно спросила:

– Мы еще летим?

– Летим, – кивнул Стас и поправил на ней пальто.

– Не уходи никуда.

– Куда же я уйду?

– Не знаю. Все уходят.

– Я не уйду. Не бойся… А если уйду, возьму тебя с собой. Мы теперь как ветер и парус. Один без другого – никуда. И даже не теперь, давно. С того дня, когда я встретил тебя на Речном вокзале. Просто Готфрид прав, я большой дурак. Все было ясно, а я не увидел. Ты мне веришь?

– Верю. – Алиса улыбнулась, закрыла глаза. – Ты столько лет на суше, а говоришь, как моряк. Парус, ветер… Андрей прав, вы все еще гардемарины.

– Гардемарины – это курсанты мореходного училища. Мальчишки, у которых есть будущее, связанное с морем. Хотя это не важно. Главное, что у них все впереди. Мы давно повзрослели с тех пор, Алиса.

– Нет, – она покачала головой, – вы просто начали седеть.

* * *

Когда все проснулись, Арчи снова обследовал сундуки в хвосте салона. Соорудил из остатков провизии бутерброды с вяленым мясом и листами салата, нарезал помидоры и сыр.

– Эх, мне бы хоть какую-нибудь завалящую горелочку, – сетовал он, – вах, какую вкуснятину можно было бы приготовить. Пальчики оближешь, спасибо скажешь, потом еще раз оближешь!

– Извини, старина, – сказал ему Шрам, помогая перетащить на середину салона один из сундуков, – но прямо над нами огромный баллон, наполненный водородом. А та штука, в которой мы с тобой в данный момент находимся, по большей части… не толкай, там ножка… так вот, эта штука в основном сделана из дерева. Огонь, дерево и водород – хреновое соседство.

– Вэй, это ты мне как автомеханик говоришь, – смешно нахмурив брови, возмутился Арчи.

– Вэй, это я тебе как умный человек говорю, – в тон ему ответил Шрам.

– Ты зачем такое сказал? – тут же взвился Арчи. – По-твоему, я не умный?

– По-моему, ты недостаточно умный, старина. Взять хотя бы машину, на которой ты ездил все это время…

– Началось! – в один голос простонали Скальпель и Стас.

– Зачем он такое говорит? – тут же повернулся к ним Арчи.