Радимир - [3]
— Может Димке пожрать привезти?
— Ага, будет он там, среди полутрупов, уплетать бутерброды с докторской колбасой!
Рассказываю Аньке про испанца. Она морщит свою лисью мордочку и говорит: «не знаю — не знаю…» Ее сомнения понятны. Надеждами да обещаньями сыт не будешь. Единственное средство от финансовых разочарований — предоплата. Правда, заказчики каждый раз норовят отвертеться — за что платить, если ничего не сделано? Иногда поддаюсь на их уловки, а потом кусаю локти. Одна радость — отвергнутые эскизы потом можно подправить и впарить другому клиенту. Багажом этих невостребованных эскизов и отличается опытный дизайнер от новичка…
На анькин голос откуда-то из-под дивана вылезает заспанный Феликс, запрыгивает к ней на колени и с явным сексуальным настроем начинает обнюхивать ее шерстяную кофту.
— Размурлыкался, — Анька почесывает кота за ухо, а тот довольно мурлычет, — Весну почуял!
— Кофту он твою почуял… И тебя в ней.
Глава вторая
Выхожу за две остановки. Время в запасе еще есть. На важные встречи я всегда выезжаю заранее. Размеренная прогулка перед деловым свиданием полезней, чем гонка за упущенными секундами.
Я хорошо знаю дом, где расположен офис испанца. Когда учился на первом курсе архитектурного факультета, мы чертили это старинное каменное здание с островерхой башенкой над входом. Помню, какой ужас внушали нам, вчерашним школьникам, синьки, которые мы должны были детально скопировать. Помню, как я натягивал ватман на свой первый подрамник, как заправлял тушью допотопный рейсфедер, и обводил по лекалу криволинейные загогулины…
Скольжу по замерзшему тротуару. Ступаю осторожно. Запросто можно расстелиться посреди улицы. Уже совсем стемнело, но здесь, в центре города, народа полно. В основном молодежь. Оккупирует кафе, бары, топчется около кинотеатров и ночных клубов. Покуривает сигареты, посасывает ржавое пиво. Жить стало лучше, жить стало веселее, пьянее и кайфовее… Над головой пульсирует неон:
Лагуна… Пассаж… Воскресенский… Бездна… Манго… Шпилька… Колизей…
Эта вереница вывесок, напоминает мне кроссворд из желтой газетенки, где Христос по вертикали запросто перекрещивается с хреном по горизонтали…
Раньше неон был только на кинотеатрах и кооперативных магазинах, а теперь на каждой затрапезной забегаловке. Это мой бывший однокурсник постарался. Помню, с каким восторгом он рассматривал замусоленный импортный журнальчик с фотками Лас-Вегаса. И вот — нате-получите! Заработал денег, купил заводик по производству неона и осчастливил весь город.
Неон гибок и ярок — плывет разноцветными волнами, перемигивается оплавленными осколками, закручивается огненными спиралями. Его мистический свет рефлексирует в лицах прохожих, окрашивает щеки в мертвенный сиреневый, желтый, синий… Те буквы, что побойчее, прилепляются к стеклам автомобилей и проносятся чуть вперед, чтобы стереться уже под следующей рукотворной радугой.
Хлопают двери, хрустит и ломается под шинами автомобилей лед. Слышен девичий смех и приглушенные трели сотовых телефонов. Город живет, народ спешит, катится крохотными кровяными тельцами в тесных бетонных жилах.
Приземистая тень превращается в несуразную человеческую фигуру. Женщина без ног на маленькой тележке. Короткие обрубки укутаны одеялом. Наверное, очень холодно сидеть долгие часы совсем без движения. Она часто просит милостыню тут, под присмотром расфуфыренных манекенов. Сколько монеток должно упасть в ее пластиковую коробочку, чтобы сегодня она съела на ужин несколько сосисок?
Не люблю нищих калек. За чувство вины, что сам ты здоров и в твоем кармане съежились гармошкой спасительные банкноты. За назойливое напоминание, что жизнь человеческая в любой момент может треснуть, надломиться и отбросить тебя под полыхающую неоновую витрину. Очень редко подаю нищим. Не потому, что жаль денег, а из чувства сопротивления навязчивой христианской морали, которая настырно твердит:
Ты должен поступать так…
Ты должен делиться…
Ты должен…
Никому и ничего я не должен! А если и захочу с кем-то поделиться честно заработанными рублями, то без чужой подсказки.
Собираюсь пройти мимо и на этот раз, но рука сама вытаскивает из кармана смятую десятку и опускает в пластмассовое корытце. В быстром полупоклоне успеваю заметить на дне несколько одиноких монет и услышать за спиной благодарственное «Спаси вас бог!»…
Что же он тебя не спасет? Прячется за черными рясами и золотыми куполами. Откупается скудными подаяниями прохожих…
Сворачиваю к особняку. В нескольких окнах горит свет. Уютный чистенький дворик. У входа одинокий «геленваген» — испанца?
На железной двери кодовый замок. Любопытный глазок видеокамеры изучает мою норковую шапку. Нажимаю кнопку звонка.
— Говорите, — сурово откликается динамик.
Произношу свою фамилию и, сверяясь с бумажкой, имя испанца. Сим-сим откройся! Яви мне золотые горы, молочные реки и кисельные берега! Замок щелкает и запускает меня в тесный тамбур. Толкаю вторую дверь и оказываюсь перед стеклянной кабинкой охранника. Вокруг полумрак, только этот гигантский аквариум с широкоплечей фигурой в пятнистом камуфляже наполнен ярким светом. Диковинная человекорыбина по ту сторону стекла с любопытством изучает меня, а я ее. Суровое лицо, взгляд с подозрительным прищуром, белесый ежик короткой стрижки.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
В условиях сложной геополитической ситуации, в которой сегодня находится Россия, активизация собственного созидательного творчества в самых разных областях становится одной из приоритетных задач страны. Творческая деятельность отдельного гражданина и всего общества может выражаться в выработке национального мировоззрения, в создании оригинальных социально-экономических моделей, в научных открытиях, разработке прорывных технологий, в познании законов природы и общества, в искусстве, в преображении человеком самого себя в соответствии с выбранным идеалом и т.
Данная работа представляет собой предисловие к курсу Санадиса, новой научной теории, связанной с пророчествами.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.
Книга содержит собрание устных наставлений Раманы Махарши (1879–1950) – наиболее почитаемого просветленного Учителя адвайты XX века, – а также поясняющие материалы, взятые из разных источников. Наряду с «Гуру вачака коваи» это собрание устных наставлений – наиболее глубокое и широкое изложение учения Раманы Махарши, записанное его учеником Муруганаром.Сам Муруганар публично признан Раманой Махарши как «упрочившийся в состоянии внутреннего Блаженства», поэтому его изложение без искажений передает суть и все тонкости наставлений великого Учителя.
Константин Фрумкин – известный российский философ, культуролог. Он является одним из инициаторов создания и координатором Ассоциации футурологов.Для работы над сборником, который представлен вашему вниманию, К. Фрумкин привлек лучших российских футурологов, которые исследует наиболее интересные проблемы, связанные с образами будущего. Чем закончится современный кризис цивилизации, каким будет «постчеловечество», к чему приведет развитие «информационного общества», какой будет его мораль и какие принципы будут определять его существование – вот лишь несколько тем сборника.Позиции авторов не всегда совпадают, но тем интереснее читать эту книгу, в которой представлен такой широкий спектр взглядов.