Радикальный стартап: 12 правил бизнес-дарвинизма - [23]

Вертикальная бизнес-структура отмирает, поскольку совершенно не подходит Свободным радикалам, стремящимся к масштабному росту. Это, разумеется, не означает, что вы не можете заработать на вертикальной структуре много денег. Однажды в Чикаго я присутствовал на обеде, организованном для клиента – компании-разработчика ПО, предоставляющей медицинскую информацию на CD-дисках. Как раз тогда появился Интернет, и всю эту информацию уже можно было раздобыть в Сети бесплатно. Название компании давно вылетело у меня из головы. Она была скучной, занудной и, в конце концов, обанкротилась. Но помню, за моим столом сидели инвесторы, многие из которых носили одинаковую фамилию – Притцкер, совсем как в названии богатой чикагской компании, владеющей гостиницами, Pritzker. Славные ребята.

Один из них принялся рассказывать о горном деле, и я прислушался, поскольку медицинская компания нагоняла жуткую тоску. Семья либо владела шахтами, либо разрабатывала их, либо занималась горнодобывающим оборудованием. Да, они хорошо разбирались в горном деле. Один из дядьев проработал в этом бизнесе несколько лет, когда его посетила идея: если семья владеет и добывающей компанией, и транспортной фирмой, осуществляющей перевозку угля, руды или чего-то там еще, то, вполне вероятно, она сможет заработать больше денег. Один из молодых представителей семейства Притцкер кратко резюмировал: они заработали состояние.

На протяжении нескольких последующих недель я мог думать только об одном: что бы найти такого, что можно было бы вертикально интегрировать. Ведь если Притцкеры смогли сколотить состояние или даже два, может, и мне стоит попытаться. Еще несколько недель ушло на то, чтобы сообразить: единственная причина успеха их вертикального бизнеса заключается в том, что горное дело не является инновационным, увлекательным, растущим бизнесом и не имеет потенциала приумножения. Никто не пишет коды для усовершенствования горного дела. Здесь нечего приумножать в десятки, не говоря уже о тысячах, раз. Здесь нет двигателей, которые можно сделать мощнее, нельзя каждые несколько лет снижать цены вдвое. Это мертвый бизнес, лишенный инноваций и поэтому не обеспечивающий повышения качества жизни общества. Поэтому для извлечения максимальной прибыли практически нет другого выхода, кроме как интегрировать его по вертикали. Притцкеры так и поступали. Но их не отнесешь к Свободным радикалам.

Горизонтальные и вертикальные решения никогда не выходят у меня из головы.

– Летите домой?

– Да.

Я сижу в самолете после полуторадневного пребывания в Нью-Йорке, короткой тактической вылазки с десятком встреч и поздним обедом с вином и убойным виски. Мне хочется лишь одного: уснуть, проснуться где-нибудь над Небраской, почитать газету, послушать музыку, побыстрее добраться до дома и завалиться спать.

– Мне нравится Сан-Франциско…

– Ага. – Пауза. Вот черт, ему хочется поболтать. – Вы тоже домой? – неохотно интересуюсь я.

– О нет, проездом. Вообще-то я живу в Лос-Анджелесе. В Вентуре, если точнее. Жена встречает меня в Сан-Франциско, мы проведем там несколько дней. Дети уехали учиться, поэтому она старается почаще меня встречать.

– Мило.

Приятный малый, заключил я. Выглядит довольно молодо, не скажешь, что дети в колледже. Слегка загорелое лицо, но ни намека на морщины.

– Вы живете в районе Пасифик-Хайтс? – спрашивает он.

– О нет, я живу недалеко от Пало-Альто.

– Миллион раз там бывал. Центр Кремниевой долины. Вы заняты в технологическом бизнесе?

– Вроде того. Сейчас больше пишу.

– Сейчас?

– Занимаюсь инвестициями, но по большей части пишу.

– А что пишете?

Боже! Виски не сделал меня дружелюбнее.

– Я написал книгу о медицине…

– Ого!

Пауза.

Поэтому я продолжаю:

– Если кратко, Кремниевая долина и чипы для раннего выявления рака или сердечно-сосудистых заболеваний. Эти чипы полностью вытеснят врачей.

– Как интересно! Я вообще-то работаю в медицинской сфере. Моя компания, то есть. Профилактика.

– Ясно.

– Мы только что победили в номинации «Инновация года» на медицинской конференции, но мы не продаем лекарства, оборудование или что-то другое в том же духе. Вы пользуетесь солнцезащитным лосьоном?

– Конечно.

– Каждый день?

– Нет.

– Но ведь им надо пользоваться каждый день, правда? Рак кожи – серьезная проблема, особенно в Калифорнии. Но вы не пользуетесь. Никто не пользуется.

– Так и есть.

– Слишком жирный, да?

– Да, слишком жирный и пачкается при нанесении.

– Один парень придумал, как пропустить через препараты крошечный электрический заряд, ровно столько, чтобы они хорошо соприкасались с поверхностями, например вашей кожей.

– Типа как потереть воздушный шарик и приклеить на голову?

– Точно. Мы применили этот процесс в отношении солнцезащитных средств. Вместо того чтобы дополнять компоненты этих средств жиром для лучшего нанесения на кожу, мы пропускаем через них маленький заряд и вводим их в состав мыла, шампуней и лосьонов.

Я выпрямился в кресле. Ничего увлекательнее (что не имело бы отношения к чипам) мне в последнее время слышать не доводилось.

– Получается?

– Разумеется. Эти средства держатся целый день, дольше обычных, и не смываются водой. Они нежирные и совершенно не ощущаются на коже. Просто примите душ, и ваша кожа защищена. У нас есть фабрика по производству заряженного компонента. Процесс производства довольно дешевый.