Ради любви - [40]

— Я хотел купить тебе кольцо.

— Они замечательные. В самом деле.

— Мама с папой думают, что нам не надо торопиться с женитьбой.

Внезапно она ощутила неуверенность.

— А что думаешь ты сам?

— Не знаю. Помнишь того адвоката, с которым хотел поговорить мой отец? Он знает людей, которые будут любить этого ребенка.

— Нашего ребенка, — дрогнувшим голосом поправила она.

— Я не могу быть отцом, — сказал он с таким убитым и расстроенным видом, что ей захотелось заплакать. — То есть я, конечно, отец, но…

Лорен дотронулась до его лица, думая о том, как долго продлится боль, которую она испытывала. Внезапно ей стало ясно, что это может разрушить их отношения.

Она хотела сказать ему, что все в порядке, что она выполнит желание его родителей и отдаст ребенка. Но она не знала, сможет ли это сделать.

— Ты должен поехать в Стэнфорд и забыть об этом.

— Просто поговори с адвокатами, ладно? Может, они скажут что-нибудь. — Он был готов расплакаться.

Она вздохнула.

— Хорошо.

— Лорен, — сказала Анджи, входя в гостиную, — ты слышишь таймер на кухне?

— Да, он гудит, — ответила Лорен, подтягивая колени к груди. Она сидела на полу перед камином.

— А знаешь почему? — Анджи опустилась на колени рядом с ней. — Ты слишком долго хандришь. Вчера ты отправилась спать в семь вечера. Я ждала, что ты придешь ко мне поговорить, но…

— Я пойду приберусь у себя в комнате. — Лорен хотела подняться.

Анджи остановила ее легким прикосновением:

— Милая, что происходит?

— Я не хочу об этом говорить.

Анджи вздохнула:

— Значит, это ребенок. Не бойся, я стала крепче.

Лорен посмотрела на нее. Понимание в глазах Анджи заставило ее забыть об осторожности.

— Как вы справились с этим? С потерей Софии?

— Ох, — отпрянула Анджи. — Ты спрашиваешь, как жить с разбитым сердцем, — наконец сказала она.

— Да. Наверное.

— Я держала ее на руках. Я говорила тебе об этом? Она была такой крошечной. — Анджи судорожно вздохнула. — Я без конца плакала. Я очень тосковала по ней. Во мне ничего не осталось, кроме этой тоски… Потом ушел Конлан, я вернулась домой, и здесь случилась самая удивительная вещь.

— Какая?

— В мою жизнь вошла красивая девушка, она напомнила мне о том, что в мире существует радость. Я поняла, что мой папа был прав, когда говорил, что все пройдет.

— Старая сказка про то, что время лечит раны, верно?

— Я знаю, в твоем возрасте трудно в это поверить, но это так.

— Может быть. Все хотят, чтобы я подумала об усыновлении.

Первой же мыслью Анджи было сказать: «Отдай мне ребенка». Она ненавидела себя за это. Внезапно она вспомнила о детской и своих мечтах. Но справилась с этими чувствами.

— А чего хочешь ты?

— Не знаю. Я не хочу разрушить жизнь Дэвида — мою жизнь, — но не могу просто так отдать своего ребенка. — Она повернулась. — Что мне делать?

— Ах, Лорен.

Анджи обняла ее. Она умолчала о том, что стало ясным: Лорен уже приняла решение.

Глава 11

Весна пришла в Уэст-Энд рано. Вслед за холодной дождливой погодой на побережье вдруг хлынуло тепло. Когда солнце наконец решилось проглянуть сквозь облака, то первыми появились ярко-лиловые крокусы, потом деревья покрылись пышной молодой листвой. По обочинам дорог зацвели желтые нарциссы.

Лорен тоже расцвела. Она прибавила почти семь килограммов. И стала двигаться медленнее. В ресторане ей иногда приходилось останавливаться, чтобы перевести дух. Хождение от стола к столу стало событием олимпийского масштаба.

Что дальше?

Они сидели с Дэвидом на диване, прильнув друг к другу, сплетя пальцы рук. В камине потрескивал огонь.

— Я не знаю, — мягко сказала она. Эти три слова начали омрачать их встречи.

— На прошлой неделе мама снова говорила с адвокатом. Он нашел несколько супружеских пар, которые сгорают от желания его усыновить.

— Не его, Дэвид. Нашего ребенка.

— Я знаю, Ло. — Он высвободился и встал с дивана. — Но какие из нас родители? Если мы не поступим в колледж, то чем будем заниматься? Как мы сможем…

— Ты пойдешь учиться в Стэнфорд. Независимо ни от чего.

— По-твоему, я могу просто так взять и уехать? — спросил он хмуро.

Лорен заглянула в его глаза. Она хотела сказать ему, что все пройдет, что их любовь преодолеет все преграды, но не могла произнести это вслух. К тому же легкие толчки в животе напомнили ей, что они с Дэвидом переживают эту ситуацию совершенно по-разному.

Раздался звонок. Тяжело вздохнув, Лорен пошла открывать. За дверью стоял почтальон Эрни.

— Это вам.

— Спасибо.

Положив почту на стол, она стала бегло просматривать надписи на конвертах. Одно письмо было адресовано ей.

— Это из Университета Южной Калифорнии.

Ее сердце гулко забилось. В безумии последних недель она забыла о своем ходатайстве.

Дэвид подошел к ней. Он был так же взволнован, как она.

— Ты победила, — сказал он.

Распечатав конверт, Лорен увидела слова, о которых всегда мечтала.

— Мне дали стипендию, — прошептала она. — Я даже не думала…

Он обнял ее:

— Помнишь наше первое свидание? После игры в Абердине. Мы сидели на берегу у большого костра. Пока все бегали вокруг, танцевали и пели, ты мне сказала, что когда-нибудь получишь Пулитцеровскую премию. Ты сама не понимаешь, какой ты молодец.

— Что мне делать? — прошептала она.