— А ты уверен, что это ошибка? — присел в кресло напротив Фрэнк. — В этих чертежах не так просто разобраться.
— Непросто, — согласился Коллинз. — Но я разобрался. И если я прав, то прибор довести невозможно!
— Мне жаль тебя огорчать, Джордж... — сочувственно смотрит на него Фрэнк. — Но прибор уже доведен. Я это знаю точно!
— Не может быть... — растерялся Коллинз. — Тогда что же получается... Ошиблись копировщики? Проставили не те цифры?
— Какое, это имеет теперь значение? — пожал плечами Фрэнк. — Тебе же сказали в консульстве, что пленка им не нужна? Ну и выкинь ее в мусорную корзину вместе с твоими расчетами!
Коллинз недоуменно посмотрел на него, потом неуверенно кивнул:
— Я об этом не подумал... Погоди! А если бы они эту пленку взяли? Выходит, ты бы получил десять тысяч монет за липу, за блеф?
— По-моему, ты свихнулся, Джордж... — вздохнул Фрэнк. — Откуда же мне было знать, что там наляпали копировщики? Ты эту техническую ошибку нашел? Честь твоей инженерной хватке! И они бы сообразили, в чем дело. Не идиоты же у вас там сидят!
— Наверное, ты прав... — сразу поскучнел Коллинз.
— Я всегда прав! — рассмеялся Фрэнк, снял с постели одну из двух подушек, кинул на диван, вынул из шкафа плед и положил на подушку. — Раздевайся и ложись досыпать! Будить тебя утром не буду. Заеду за тобой в ленч!
— А кто вместо меня будет работать? — слабо запротестовал Коллинз.
— Это не твоя забота! — отмахнулся Фрэнк. — Вставай под горячий душ — и в постель. Пижаму найдешь в ванной.
— Спасибо, Фрэнк! — Снимая на ходу рубаху, Коллинз вышел из комнаты.
Фрэнк, сидя в кресле, потянулся за сигаретой, сунул ее в рот и задумался. Так он и сидел, пожевывая сигарету и прислушиваясь к плеску воды из ванной.
Как все пожилые люди, Доновен просыпался рано.
Его жена, дочь и внуки еще спали, а он уже вышел из дома и пешком, что тоже входило в утренний распорядок, направился в деловой квартал города.
Рабочие апартаменты Доновена размещались на последнем этаже одного из тех зданий, которые обычно предназначались для сдачи в аренду различным конторам, и отличались от них отсутствием какой-либо вывески и хитроумным входным устройством.
Доновен, миновав холл, оказался в коридоре и, пройдя мимо массивных, наглухо закрытых дверей нескольких комнат, вошел в свой кабинет.
На столе, как всегда, стоял стакан с молоком, на тарелке лежало яблоко.
Доновен уселся в кресло, обреченно вздохнув, посмотрел на молоко, на яблоко и взял в руки фруктовый нож.
Когда Фрэнк, коротко постучав, вошел в кабинет, на тарелке лежали аккуратные витки яблочной кожуры, стакан с молоком был отставлен в сторону, а Доновен, надев очки, просматривал какие-то бумаги.
— Что-то вы сегодня рано, Фрэнк, — убрал он бумаги в ящик стола. — Есть что-нибудь важное?
— Да, шеф! — Фрэнк без приглашения опустился в кресло.
— Ну-ну... — посмотрел на него поверх очков Доновен.
— Коллинз... — начал Фрэнк и замолчал.
— Я слушаю вас, Фрэнк, — снял очки Доновен.
— На рассвете ко мне ввалился Коллинз... — мнет в пальцах сигарету Фрэнк. — С дикими глазами, небритый... Все это время, что мы были на озерах, он просидел над пленкой с чертежами... Самоутверждался как разработчик, видите ли!..
Фрэнк кинул в пепельницу сломанную сигарету и охрипшим вдруг голосом сказал:
— Он нашел ошибку в расчетах, шеф! Ту самую!..
И, боясь поднять глаза на Доновена, принялся искать целую сигарету в смятой пачке.
— Где же он сейчас? — слишком уж спокойно спросил Доновен.
— У меня. Спит, — поднял голову Фрэнк и поспешно добавил: — Дверь заперта. Ключ я взял с собой.
— А телефон оставили, — очень тихо сказал Доновен.
— Не понял, шеф... — растерянно смотрит на него Фрэнк.
— Он не спит, Фрэнк, — поднялся из-за стола Доновен. — Он уже проснулся. Вот, послушайте.
Подошел к магнитофону и нажал кнопку.
Послышалось чуть слышное шуршание — лента крутилась вхолостую, — потом раздались голос Коллинза и ответные — женский и мужской:
«— Это консульство?
— Да. Говорите, вас слушают.
— Попросите, пожалуйста, Игоря Ивановича Сошникова.
— Минуточку!»
Опять зашуршала лента, затем вновь послышались голоса:
«— Слушаю вас.
— Здравствуйте, Игорь Иванович! Это... Колесников!
— Доброе утро, Георгий Константинович! Что скажете хорошего?
— Не знаю, хорошее или плохое. В общем, это не по телефону... Я должен показать вам расчеты.
— Не очень вас понимаю. Какие расчеты?
— Чертежи... Там ошибка в расчетах... Я должен встретиться с вами! Обязательно!
— Если из-за этих чертежей, то, право, не стоит.
— Это очень важно, Игорь Иванович! Я, кажется, представляю, в каком направлении следует разрабатывать схему... У меня нет возможности просчитать это на машине... Но если я прав... Вы понимаете, как это важно?
— Я не очень разбираюсь в технике, Георгий Константинович.
— Дело не в технике! То есть в технике тоже... Это важно для меня! Мне все время кажется, что вы меня в чем-то подозреваете! А я не могу... Мне очень нужно встретиться с вами!
— Хорошо. Эти дни меня не будет в городе. Давайте в начале недели.
— Спасибо, Игорь Иванович!
— Жду вас».
Доновен нажал на кнопку «Стоп», обернулся к Фрэнку:
— Что скажете?
— Выходит, меня слушают, шеф? — вытер потный лоб Фрэнк.
