— С этим согласен, — кивнул Колесников. — И все же я не очень понимаю... Вы пригласили меня только для того, чтобы побеседовать об этом? Но я не журналист-международник, не социолог, не экономист. Я — инженер!
— Знаю. — Герлах попыхтел сигарой и сощурился от дыма. — И тем не менее мне было очень любопытно встретиться с представителем «другого мира», как пишут у нас некоторые не в меру ретивые газетчики. Поэтому я и попросил фрау Штайнер представить мне такую возможность. Вы не в претензии за это?
— Будем считать, что нет, — угрюмо ответил Колесников.
— Вот и прекрасно! — улыбнулся Герлах. — Тогда согласитесь и с другой моей предпосылкой: равновесие в мире может существовать только при наличии равного объема информации. Незнание порождает страх, а страх заставляет вооружаться, накопление сил может привести к катастрофе. Чтобы этого избежать, необходимо доверительное сотрудничество. Согласны?
— Кто же с этим не согласится? — усмехнулся Колесников.
— И я так думаю! — Герлах внимательно посмотрел на него из-под прищуренных век. — Вот такое сотрудничество я вам и предлагаю.
— Мне? — удивился Колесников. — В чем же оно будет заключаться?
— Мы знаем вас как высококвалифицированного специалиста. — Герлах глотнул виски и чиркнул зажигалкой, раскуривая погасшую сигару. — Вам не кажется, что обмен информацией в нашей с вами области — я имею в виду электронику — был бы крайне полезен, учитывая нашу общую цель — спокойствие в мире? Мы ставим вас в известность о наших последних работах, вы сравниваете их с вашими и делаете своего рода экспертизу, даете сравнительную оценку. Единственное, на что мы рассчитываем, — на ваше компетентное мнение, на ваш совет. Нам нужна всего лишь консультация, желательно долговременная!
— Кому это «вам»? — настороженно смотрит на него Колесников. — Вашей торговой фирме?
— Будем пока называть ее так... — кивнул Герлах. — Какое это имеет значение?
— Кое-какое имеет!.. — нервно усмехнулся Колесников. — Кажется, я начинаю догадываться, о какой фирме идет речь.
— Люблю иметь дело с догадливыми людьми, — разлил виски по стаканам Герлах. — Вам льду побольше?
— Спасибо, — отодвинул стакан Колесников. — Я не буду больше пить.
— Что так? — прищурился Герлах.
— Не хочу, — поднялся из-за стола Колесников. — Мне пора возвращаться в город.
— Не торопитесь... — снизу вверх смотрит на него Герлах. — И сядьте. Мы еще не договорили.
— Мне не о чем с вами больше разговаривать, — продолжает стоять Колесников.
— Это вам кажется. — В голосе Герлаха появились жесткие нотки. — Сядьте, Георгий Константинович! В ваших интересах продолжить беседу.
— В моих? — пожал плечами Колесников. — По-моему, вы ошибаетесь.
— Сейчас вы убедитесь в обратном. — Герлах кивком головы указал Колесникову на кресло: — Садитесь! — И, когда Колесников опустился в кресло, спокойно сказал: — Как вы уже поняли, институт, который я представляю, к торговым операциям прямого отношения не имеет. И тем не менее маленькие сувениры, которые вами так любезно приняты... Вы не забыли? Магнитофон последней модели, норковая шубка для вашей любовницы, некоторая сумма в долларах. Все это вы получили от нас!
— Я не верю вам! — вскинул голову Колесников. — Это шантаж!
— В данном случае формулировки роли не играют, — усмехнулся Герлах.
Колесников полез в боковой карман, швырнул на стол пакет:
— Вот ваши доллары! Шубу и магнитофон я сдам, когда вернусь!
— Поздно, — покачал головой Герлах. — Вы получили крупную взятку и сделали все, чтобы контракт подписали с известной вам фирмой, хотя договорные условия ее были завышены.
— Это неправда! — закричал Колесников.
Герлах достал из-за кресла магнитофон, поставил кассету.
— Выпейте. И послушайте.
Он нажал кнопку. Послышались голоса Парфенова и Колесникова:
«— Слушай, Георгий... Ты, я вижу, окончательно решил в пользу «Шуккерта». А как же «Лори»?
— А что «Лори»?
— А то, что гарантийный срок у них дольше, комплектующих больше. И цена подешевле, между прочим... А в качестве я существенной разницы не вижу.
— Зато я вижу.
— Ну конечно. Ты же, считай, соавтор. Большой куш можешь сорвать. В валюте».
Герлах нажал на кнопку «Стоп» и взглянул на Колесникова:
— Что с вами, Георгий Константинович? Выпейте еще. И слушайте дальше.
Раздались тихая музыка и голоса Колесникова и Эллен:
«— Завтра вы уезжаете?
— Да. Пора.
— Жаль. Мне было хорошо с вами. Легко и просто.
— Увидимся в Москве. При подписании контракта.
— Вы уверены, что он будет подписан?
— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы это было так.
— Фирма вам будет очень благодарна».
— Впечатляет? — выключил магнитофон Герлах. — Ей было хорошо. А вам?
— Ложь! Между нами ничего не было! — хрипло сказал Колесников и потер ладонью горло, будто его что-то душило.
Герлах молча кинул на стол пачку фотографий:
— Взгляните. Вам это будет интересно.
Колесников, пытаясь унять дрожь в пальцах, перебрал фотографии: он и Эллен за столиком бара, обнимающая его Эллен, поцелуй у машины. Колесников отшвырнул фотографии:
— Гнусность какая!
— Согласен, — кивнул Герлах. — Гнусно совершать служебное преступление из-за случайной интрижки.
— Вам никто не поверит! — потянулся к бутылке Колесников.
