Рабыня моды - [63]

Я подумала, что они заговорят со мной минут через пять. Но наверное, я излучала какие-нибудь устрашающие сигналы, потому что за все время, которое потребовалось мне на два бокала вина, я не дождалась от них ничего, кроме странных вороватых взглядов. Мне даже показалось, что им передалось мое настроение, поскольку к моменту моего ухода их разговор иссяк.

— Я все же думаю, что показывать дерьмо — это слишком, — сказал журналист.

Я снова перешла дорогу и подошла к бару «Макгавернз». Его фасад напоминал албанский бинго- холл. Я не задумываясь направилась туда. Зал был забит мужчинами, и мне сначала показалось, что я попала в бар для голубых. Но нет — я не увидела ни единой приличной стрижки, и выглядели парни так, как будто только что совершили набег на склад твидовых костюмов и схватили не задумываясь первое, что попалось под руку. Они весело общались: хлопали друг друга по спине, обменивались ухмылками. То там, то здесь раздавались взрывы смеха. Казалось, мое присутствие никого не интересует, и я протиснулась сквозь толпу и заказала «Гиннесс». Я отходила от бара, держа в руке, как мне казалось, огромный стакан с пивом, и увидела старика на скамейке у стены. Он улыбнулся, и мне показалось, что я его где-то видела. Конечно же, это был скрипач. Я не могла вспомнить его имя. Он кивнул мне и указал на место рядом с собой. Несмотря на то что мысли о его тяжелом, как перед смертью, дыхании вызывали у меня отвращение, я не смогла придумать, как улизнуть, и подошла к нему.

— Ты Кэти, да? — Его голос звучал на удивление трезво.

— Да, ты меня узнал. И был прав тогда: он сподличал со мной.

— Грязная, грязная свинья. Будь я лет на тридцать моложе, разобрался бы с ним сам. Но, дитя, что ты тут делаешь? Я слышал кое-что о твоих проблемах и не думал, что увижу тебя снова.

— Сама не могу объяснить. Просто мне нужно увидеть Лайама, ударить его или еще что-нибудь,

—Какая от этого польза? Почему бы просто не вернуться в свою часть город а, к тем, кто тебе близок?

— Легче сказать, чем сделать. У меня больше нет своей части города. А люди? Не смешите меня. А Аайам будет сегодня вечером в «Блэк лэм»?

— Да, возможно. Но какой в этом смысл? Иди домой, дитя, возвращайся к себе.

—Вы добрый человек, но мне больше нечего терять.

— Всегда есть куда падать. Когда-то я думал, что нахожусь на самом дне. Что ж, значит, сейчас я свалился на камни. Бывает, обнаруживаешь, что ты всего лишь задержался на месте, а потом начинаешь опускаться еще ниже.

—Спасибо, твои слова очень порадовали меня. — Я сказала это с улыбкой, да и на самом деле мне не было так уж плохо. Думаю, «Дюбонне», вино и «Гиннесс» произвели необходимый эффект. — А сейчас? Ты на самом дне?

— А! — сказал он, тоже улыбаясь. — Знаешь, как показывают в фильмах про подводные лодки, когда ребята сверху взрывают их? Лодка ложится на самое дно, какой-то парень обходит ее и меняет все светлые лампочки на красные, а потом лопается труба, и кто-нибудь бьет по ней гаечным ключом, пока из нее не перестает течь. Что ж, вот так и я: глаза красного цвета и немного подтекаю.

С этими словами он встал, указал в сторону мужского туалета и, подмигнув мне — он легко мог очаровать какую-нибудь доярку Керри в 1932 году, — ушел вразвалочку. Я допила «Гиннесс» и выбралась на улицу. Снова перешла дорогу. В этот раз я уже не медлила перед тем, как войти в «Блэк лэм». Я бросилась прямо в объятия паба — смешение стилей готики и барокко.

Внутри было достаточно тихо. Я оглянулась в поисках Лайама, но не увидела его. В баре я заказала большую порцию джин-тоника. Поблизости не было никого знакомого мне по первому визиту. Я чувствовала облегчение и разочарование, но все же в крови продолжал кипеть адреналин. Или это был какой-то другой гормон? Я села и задумалась. Может, я пришла не ради мести? Возможно ли, что меня привело сюда желание потрахаться? Нет, нет и нет» Это было бы слишком просто и ужасно! Я пришла сюда, чтобы закончить всю эту историю и очистить рану от яда. Именно так!

Я села за тот же столик. Мой позитивный настрой испарился, и я провалилась в тяжелую депрессию. Старик скрипач оказался прав: приходить сюда было безумием. Сумасбродным печальным поступком. Сумасбродным, печальным и глупым. Сейчас Лайам в любом случае ничем не смог бы помочь мне. Моя история осталась в прошлом. А для чего еще, в конце концов, нужна мода, как не для движения вперед? Я же осталась позади. Я посмотрела на окружающие меня яркие украшения. Нимфы и дриады превратились в насмехающихся надо мной чертей. Птицы, выгравированные на стекле, превратились в грифов. По стенам текла кровь. Я заказала еще один джин-тоник.

Я снова задумалась о том, как все в моей жизни повторяется. Люди считают, что развитие моды идет по кругу, но это не так. Доказательство этому — фиаско Пенни в костюме-сафари на водочной вечеринке. Скорее, мода движется по спирали, и многое снова становится популярным, но в измененном виде. Петли спирали становятся все меньше и меньше, поэтому мода возвращается очень быстро, и от этого возникает ощущение одновременной новизны и избитых повторений, которое сбивает нас с толку. Такой же казалась и моя жизнь — постоянное возвращение назад к истокам, все обыденное, но одновременно обновленное. Мой мир неконтролируемо двигался по спирали вниз.