Рабство. Маги. Суета - [58]

— Кому я нужна, Саян? Кому нужна тигролюдка, которая умеет только прыгать, гнуться и строить рожи? Никому! А одна я мало что могу сделать…

— Ну хорошо, завтра я постараюсь договориться с капитаном, скажу, что ты моя помощница, например. Не знаю даже, согласится капитан или нет. С Олафом и Терном ведь не выш…

— Эй, вы! Деревенщины! А вы почему за нас не пьёте? — выкрикнул парень в синем плаще, сидящий за соседним столиком.

— Сейчас выпьем, уважаемый! — с натянутой улыбкой крикнул Эстэбан в его сторону, — ваше здоровье!

— Это правильно, — произнёс парень заплетающимся языком и вернулся к разговору с коричневыми плащами.

— Выйдет! — радостно сказала Шиара, будто нас и не перебивали. — Меня обязательно возьмут, я везучая.

Тигролюдка довольно замурлыкала. Я впервые слышал, как она мурчит. Ну прямо кошечка! Большая, двуногая, умеющая говорить чёрная пантера.

— Тии… А что это мы такие невесёлые, а? — синий плащ встал со своего стула и пошатываясь направился в нашу сторону. — Эёй. Вы… Все вокруг рады, что я сегодня стал магистром, а вы нет? Ик!

— Уважаемый магистр, мы очень рады за вас! — театрально произнёс Олаф, стараясь избежать назревающего конфликта с молодым магистром.

Странно, что особа его уровня пьёт в обычном трактире из нижнего города. У них своих ведь полно, уровнем повыше, чем наш.

— Ну ладно…

Синий плащ, пошатываясь, ушёл обратно к своему столику. Затем стал приставать к кому-то другому. Очевидно, ему очень хотелось драки, и он искал повода. Мы решили не дожидаться неприятностей, а просто уйти в другой трактир. С магистрами лучше не связываться. Наша компания уже шла к выходу, но в этот момент синий плащ вновь обратил на нас своё внимание.

— А ты что за чудовище? — сказал он, преградив путь нашей тигролюдке.

Успей я в этот момент встать между ним и Шиарой, всё закончилось бы хорошо. Но я не успел. Пьяный магистр головой ударил Шиару. Она упала, он кинулся на неё с кулаками. Я не выдержал, подбежал к нему, схватил левой рукой за плащ, а правой бил его.

— На помощь! — кричал он. — Магистра хотят убить!

Его друзья бросились ему на помощь, но мои друзья их остановили. В какой-то момент ему удалось вырваться из моих рук. Он побежал к своему столу, по пути сбив кого-то из посетителей, схватил ту указку, что лежала у него на столе. Я подбежал к нему. В этот момент он взмахнул указкой и направил её в меня. В эту секунду произошло что-то странное. Мне в грудь будто ударило что-то большое и невидимое. Я улетел назад, сломав спиной деревянный стол. Боли я не успел почувствовать, вскочил на ноги и решил проучить наглеца. Я подбежал к нему и со всей силы ударил в челюсть сжатым кулаком. Что-то хрустнуло. Я оглянулся по сторонам и увидел испуганные лица своих друзей и понял, что произошло что-то непоправимое. Дальше всё происходило, словно во сне и очень быстро. Откуда-то прибежали стражники, схватили меня и заломили руки за спину.

***

Очнулся я от того, что на меня выплеснули ведро ледяной воды. Я находился в тёмном каменном помещении, руки мои были закованы в бронзовые кольца, подвешенные к потолку. Ногами я не касался земли, их удерживали такие же кольца, но прикреплены они были к полу. В углах помещения горели факелы. Комната плохо проветривалась или не проветривалась вовсе, отчего воздух здесь пах дымом и неприятно щекотал ноздри.

Спереди от меня стояли двое слуг. Один из них был в сером плаще с пустым влажным берестяным ведром, а другой с факелом в руках. Между ними находилась квинтэссенция злобы и ненависти в лице полного мужчины лет сорока с неприятной внешностью. Увидев его, я не смог отвести взгляд, внутри меня всё съёжилось, а ноги будто бы стали тянуться к полу, чтобы унести тело подальше от этой злобной человеческой особи.

— Очнулся, мразь! — голос был под стать внешности и вызывал лишь отвращение своей вязкостью и лягушачьим тембром.

Человек сильно ухватил мой подбородок жирной и неприятно холодной ладонью и взглянул, казалось, прямо мне в душу.

— Ты за всё ответишь, отрыжка завра! Будешь молить меня о смерти, но нет. Ты её не получишь. Ты будешь мучиться до конца своих дней. А когда начнёшь умирать от пыток, я тебя вылечу, а затем всё повторится вновь, — его голос неприятным холодком растекался по моему подвешенному телу. Почему-то я понимал, что он ничуть не преувеличивает.

— Ублюдок, ты знаешь, кто я? Ха! Да откуда такой бездарь, как ты, может знать меня? — мужчина в плаще рассмеялся и толкнул локтём одного из слуг, после чего те тоже принялись смеяться. — Я твой кошмар на всю твою оставшуюся жалкую жизнь. Меня зовут Арзамар. Хорошенько запомни это имя. Я хочу, чтобы ты вспоминал его, когда тебя будут пытать. Гог! Приступай!

С этими словами неприятный мужчина удалился, а в помещение вошёл, очевидно, тот самый Гог. Это был очень высокий и очень худощавый человек в сером плаще и с морщинистой кожей, с каким-то неправильным лицом садиста и нездоровой улыбкой на нём. Когда он довольно улыбнулся во весь рот, я увидел, что у него нет зубов и языка.

С собой он принёс довольно крупный сундучок, весь заляпанный какими-то мерзкими потёками. Палач, а в должности этого худощавого человека я не сомневался, поставил сундук на пол и открыл его. Содержимое сундука не радовало и очень походило на разного рода пыточные приспособления. По крайней мере, мне так казалось. Я решил поинтересоваться: