Раба любви и другие киносценарии - [46]

ТАМЕРЛАН

Пустыня. Колодец. Утро.

Отец младенца Тарагай сажает у колодца деревце. Рядом сидит на лошади молодая мать, ребенок сосет полную смуглую грудь.

Предгорья. Рассвет.

Тарагай скачет к горам, прижимая к груди завернутый в шкуру комочек. Ветер клонит деревья, прибивает высокую траву.

Всадник несется по горной дороге...

...У входа в пещеру старик в белых одеждах раскрывает Коран, тычет пальцем. Тарагай наклоняется, читает, благодарно прижимает руку к груди.

— Имя ему Тамурра... — говорит старик.

Старик со словами молитвы трижды плюет в раскрытый рот кричащего младенца.

Во весь опор скачет Тарагай обратно.

Шатер жены Тарагая. Утро.

Жадно припадает к налитой молоком груди младенец. Правая рука его сжата в кулачок.

Тарагай пытается разжать крошечные пальцы. Не получается.

Тарагай берет нож и осторожно раздвигает пальцы.

В раскрытой ладошке темнеет запекшийся сгусток крови.

Степь. Утро.

Куда это торопятся всадники? Поднимая пыль, скачут их кони по степи.

Старики и старухи вплавь пересекают на лошадях глубокую реку.

Со своими отцами и матерями трясутся в повозках с высокими колесами дети.

Гонят с собой скот: овец, лошадей, быков, коз.

Молятся там, где застал их час молитвы, припадают к земле, стоят на коленях.

Предгорья. Стойбище скотоводов. Вечер.

На зеленом траве предгорий сотни шатров. По земле стелются бесконечные белые узкие скатерти с угощением: круглые тонкие лепешки — хлеб кочевников, сладости, сушеные фрукты. Гремит музыка. Со всех сторон прибывают гости.

Острые ножи перерезают горло связанным но ногам баранам, в медные чаши льется темная кровь.

Пьют теплую кровь мужчины и женщины, дети и старики.

Громче затирала музыка. Появляется высокая повозка, а в ней нарядно украшенный жеребенок — ликует толпа.

Шатер Тарагая. Вечер.

Тарагай подносит двухлетнему сыну чашу с вином.

Мальчуган улыбается, борется со сном.

Лекарь точит кривой нож о брусок.

Спит маленький наследник Тарагая.

Лекарь двумя пальцами оттягивает кожицу на конце отросточка и мгновенно отрезает кусочек. Брызнула кровь!

Тарагай вонзает в землю меч у головы сына, возносит руки к небу.

Предгорье. Стойбище скотоводов. Вечер.

Еще громче грянула музыка, кучки музыкантов находятся в разных местах праздника. На самом высоком холме перед белоснежной юртой сидит Тарагай, богатый скотовод племени Барлас. Перед пим святой старец Куляль, родственники, близкие друзья.

— Пусть сын твой, Тарагай, будет красив, как кустарник рая, чист, как святая вода Евфрата, смел в борьбе с безбожниками и христианами, как лев нубийский, и всегда пусть ведет войны — прекрасный и справедливый, как пророк Магомет! — сказал Куляль.

Школа. Утро.

На земляном полу, устланном циновками, сидят группками ученики. Перед каждым раскрытая книга.

— И вот я научил тебя писанию, мудрости, Торе, Евангелию... — читает десятилетний Тимур. — И вот ты делал из глины подобие птиц, с моего дозволения...

— Объясни эти слова, Тимур... — говорит учитель.

— Почтенный Береке, Аллах говорит, что все в мире и сама жизнь существуют по его повелению.

— Ты делаешь успехи, Тимур. Дети, посмотрите в окно!

Из-за гор показался первый луч солнца. Он ударил в лицо Тимуру, скользнул по стене, осветил изречение из Корана.

— Вот оно — божье чудо! — воскликнул учитель. — Божье повеленье! Я рад за тебя, Тимур...

— И я радуюсь, учитель. Потому что владыка мира должен быть ученым человеком...

— Ты хочешь стать владыкой мира?

— Я буду покорителем и владыкой мира. Я подниму над всем миром зеленое знамя ислама и белое знамя победы.

Саид, самый высокий и плечистый мальчик в школе, вскочил с места:

— Мир принадлежит богу! Не хочешь ли ты быть соперником бога? Пророк сказал: «А больше всех из людей будут наказаны в день Страшного суда те, кто подражает творениям Аллаха».

— Мой отец видел сон еще до моего рождения, — ответил Тимур. — Толкователи объяснили, что этот сон предвещает мне славное царствование...

Мальчик, сидевший рядом с Тимуром, встрепенулся, оглянулся на улыбающихся товарищей:

— Расскажи про сон, Тимур...

— Нет, я не буду рассказывать. Вы не верите, вы смеетесь надо мной, но когда сбудется, тогда поверите, и перестанете смеяться, и пожалеете, что смеялись! И раскаетесь, что смеялись, и попросите у меня прощения! — На лице Тимура засверкали глаза владыки-деспота.

Школьники притихли.

Улица стойбища. Утро.

Тимуру уже лет десять. С поднятым вверх игрушечным клинком несется он по солнечной улице, отдавая приказания.

— Кто назначил тебя амиром? — спрашивает Саид.

— Моя бабушка, — отвечает Тимур. — Приходите ночью в тот сарай, и я вам что-то расскажу важное...

Сарай. Ночь.

— Моя бабушка, — рассказывает Тимур своим сверстникам в сарае, — имеет дар отгадывать. Она увидела однажды во сне, что одному из ее сыновей или внуков предстоит завоевать царство и проторять дороги. Этот герой — я! Мое время приближается. Кланяйтесь и клянитесь в верности! Кланяйтесь! Кланяйтесь мне!

И все поклонились Тимуру, кроме Саида, который остался стоять, насмешливо глядя на Тимура.

— Почему ты мне не кланяешься, Саид?

— Я не верю ни тебе, ни твоей бабушке. У меня тоже есть бабушка, и она видела тоже во сне, что я великий богодур. Давай бороться, кто победит, тот и прав.