Пышная свадьба - [4]

— Должна признать, он очень внимателен, — слегка успокоившись, произнесла графиня.

— Тем более, что посылать одну из наших горничных было бы не совсем удобно для нас, — сказал граф. — К тому же, все равно Летти придется привыкать к китайским слугам.

— Говорят, они превосходны, — с оттенком зависти заметила графиня. — Честные, трудолюбивые, преданные.

— В таком случае, проблема с горничной решена, — сказал граф. — Однако как быть с компаньонкой? Совершенно очевидно, что кто-то должен постоянно находиться рядом с Летти, чтобы поддерживать ее в хорошем расположении духа.

— Придется ехать мне, папа, — тихо сказала Дорина.

Граф, казалось, был крайне изумлен.

— Тебе, Дорина? Но это будет…

Он замолчал, как бы пытаясь подобрать нужное слово.

— …неловко, — закончила за него его дочь. — Разумеется, папа, если я поеду, как леди Дорина . Но я не хочу этого делать. Я выдам себя за компаньонку Летти, и никто не будет знать, что на самом деле я ее сестра.

Наступило молчание, пока ее родители пытались освоиться с этой мыслью, а потом Дорина сказала:

— Как только Летти благополучно выйдет замуж, я вернусь.

— Одна, на корабле? — воскликнула графиня.

— Со мной ничего не случится, — заверила ее Дорина с горькой усмешкой.

— Да, да, конечно, — неловко пробормотал граф. — В то же время, такое поведение сочтут весьма странным для дочери графа.

— Никто и не узнает, что я твоя дочь, — успокоила его Дорина. — Я буду называть себя «мисс Такая-то». Сойдет любое достаточно распространенное имя. Я смогу поддерживать у Летти хорошее настроение. А если я не поеду с ней, сомневаюсь, что, прибыв к месту назначения, она согласится выйти замуж за мистера Керби.

Последовало молчание, словно все трое одновременно вспомнили, какой упрямой и несговорчивой может быть Летти, если ей вздумается.

Ее страх перед замужеством был следствием одного печального эпизода, который произошел двумя годами раньше.

Летти была изумительно красива, и граф, которому очень хотелось похвастать дочерью, взял ее с собой на охотничий бал, когда ей не было еще шестнадцати.

В этом не было ничего странного, потому что многие молоденькие участницы охоты присутствовали на этом балу, хотя официально они еще не выезжали в свет. Среди них было несколько девушек того же возраста, что и Летти.

В новом туалете, выписанном из Лондона, с венком из роз в волосах, Летти затмила всех присутствующих женщин, независимо от их возраста.

На балу, как обычно, царила атмосфера непринужденного веселья, и граф так увлекся разговорами об охоте и скачках со своими приятелями, что, когда жена предложила ему ехать домой, категорически отказался.

Графиня никак не могла вспомнить впоследствии, каким образом получилось так, что Летти потерялась в толпе, и один подвыпивший молодой повеса поцеловал ее.

В его оправдание можно сказать, что Летти лишь смотрела на него ничего не выражающим взглядом и не протестовала, когда он стал проявлять большую настойчивость. Ему казалось, что она благосклонно принимает его ухаживания.

Он не мог знать, что она и не подозревает о его намерениях. На самом деле, поначалу она даже не понимала, о чем он ей говорит, а потом была так парализована страхом, что не могла ни двинуться с места, ни крикнуть.

Он страстно поцеловал ее, а когда выпустил из своих объятий, она упала в глубокий обморок.

Тут же разыскали графиню, которая, выслушав несвязные извинения, увезла домой Летти, бывшую в полубессознательном состоянии, и сдала ее на руки Дорине.

Если любая другая девушка легко забыла бы этот эпизод или со временем превратила его в шутку, то в душе Летти он оставил неизгладимый след. С той поры она в ужасе шарахалась от самых тихих и благовоспитанных молодых людей, опасаясь, что они набросятся на нее.

— Напрасно ты боишься его, — обычно говорила Дорина о том или ином их знакомом. — Он скромнейший человек.

— Я не хочу… танцевать с ним, — отвечала Летти. — Я не люблю, когда мужчины дотрагиваются до меня.

— Но Летти, дорогая, они не сделают тебе ничего плохого.

— Они смотрят на меня! Они… говорят разные вещи, — возражала Летти.

— Но они просто отдают должное твоей красоте, — объясняла Дорина. — Тебе ведь нравится быть красивой, Летти, ты сама это знаешь!

— Мне нравится, когда вы с папой считаете меня красивой. Но я не хочу, чтобы мужчины так смотрели на меня.

— Дорина, это просто нелепо! — не раз говорила графиня старшей дочери. — Ей давно пора забыть весь этот детский вздор!

— Нужно дать ей время, — успокаивающе отвечала Дорина.

Но сама она отлично понимала, что с возрастом Летти не стала чувствовать себя непринужденнее в обществе мужчин — скорее наоборот.

— Неужели Летти на самом деле откажется выйти замуж за Керби? — раздраженно спросил граф.

— Ты слышал, что она сказала, папа, — ответила Дорина.

— Но она этого не сделает! — твердо сказал граф. — На этот раз я вынужден буду настоять на своем. Девушки выходят замуж за того, за кого их выдают, и здесь не может быть никаких возражений.

Он помолчал немного и добавил:

— Только на той неделе герцог рассказывал мне, что он не позволяет никаких вольностей своим дочерям, а у него их семь! Он всех их выдал замуж за состоятельных дворян, и я готов поспорить, ему не приходилось терпеть подобные выходки.