Пыльными дорогами. Путница - [3]

Сидящий мужчина резко оглянулся. Я отпрянула назад и застыла, сидя на траве.

Он посмотрел на меня с некоторым пренебрежением и усмехнулся:

— Ну что, выспалась?

Я с недоверием покосилась и мотнула головой:

— Ты кто такой будешь?

Его светлые глаза затянулись пеленой, а красиво очерченный рот искривился в лукавой улыбке. Мужчина развернулся и сел поудобнее. Так, чтоб полностью меня рассмотреть.

— И чего неласковая такая? — спросил он. — Я тут сторожил тебя, думал, чтоб в обиду никому не дать, а ты злишься.

— А я не просила тебя тут караул нести! — снова огрызнулась я и отползла еще дальше. — Или ты ко всем путникам так подкрадываешься и сторожишь, а?

Он тряхнул головой, откинул назад свои темные кудри и хмыкнул что-то о глупых бабах.

— Охотник я здешний, — наконец произнес он вслух. — Шел дичи пострелять и на тебя наткнулся. Дай, думаю, спрошу, кто это в моих лесах обосновался.

— Так уж и в твоих? — язвительно пропела я.

— В моих, — серьезно заявил охотник. — Здесь село есть, Подлесьем зовется. Вот я оттуда.

Я мысленно ругнулась на саму себя. Ведь слышала же о селе этом. Знала, что в лесу оно стоит! Сколько раз отец мне говорил, что живут люди особенные — те, кто с природой говорить может, как с человеком, кто самый шум ветра понимает и ответить знает как.

— Значит, ты из ведунов? — спросила я у мужчины.

Он пожал плечами в ответ.

— Сам не ведун. Охотник я, ведунами дед с бабкой были. Ты сама-то кто? Звать тебя как?

Я села, выпрямилась и шмыгнула носом. Даже как-то стыдно стало, что повела себя так глупо. Надо теперь хоть постараться выглядеть достойно перед ним, а то уж совсем дурой посчитает.

— Из Растопши я иду, — отозвалась, стараясь казаться более значительной. — А зовут меня Вёльма.

Мужчина улыбнулся и протянул руку. Я с недоверием пожала ее.

— Да не трясись ты, — рассмеялся он. — Меня Арьяром зовут. Куда путь держишь, Вёльма?

— В Трайту.

— В Трайту? — он даже присвистнул, оглядев меня с ног до головы. — А отец-то знает?

Я вспыхнула. Вскочив с земли, вытянулась перед ним в нитку и громко ответила:

— А тебе какое дело? Знает. По делам я туда иду.

Гордо вскинув подбородок, отвернулась и сложила руки на груди. Сначала подкрадывается незаметно, потом пугает, еще и вопросы задает! Хороши же охотники пошли!

— Ну, я так спросил, для шутки, — улыбнулся Арьяр. — Неважно мне, будь ты хоть беглой каторжницей. А спрашивать кто будет — не скажу, что сбежала из дома.

— Да… — я даже не знала, что ответить. Выдала себя с потрохами и все! Вот дура деревенская! Осторожней надо быть.

— Ну что, идем что ли в Подлесье? — предложил Арьяр. — Отдохнуть тебе надо, вон устало как выглядишь.

В ответ я только кивнула.

Мы шли с моим странным спутником звериными тропами, известными только ему. Арьяр вел меня через чащу уверенно. Он ни разу не оглянулся, не сверился ни с какими приметами и ничуть не засомневался в своих наблюдениях.

Во всем облике этого человека мне виделась какая-то уверенность и твердость. Схожее чувство ощущаешь, когда видишь вековое дерево, вросшее корнями глубоко в землю. Кажется, что оно настолько крепко вцепилось в почву, что уже ничто на свете не заставит его покинуть насиженное место. Словно древние силы охраняют его и помогают держаться в земле.

Те же древние силы должны хранить и ведунов. Этот особый народ живет отдельно ото всех. Они кроются в чаще, не желая открывать своих тайн пришельцам. Ведуны испокон века были полны загадок. Те, кого мне доводилось видеть в нашем селении, лишь странники, покинувшие родные места. Остальные же ведуны редко оставляли родное место силы.

Я начала отставать от Арьяра. Его широкий мужской шаг равнялся трем моим. Еще и мешок за плечами здорово тормозил. Стоило мужчине шагнуть чуть быстрее, я оказывалась где-то позади.

— Тяжело? — неожиданно обернулся он, когда я остановилась поправить ношу за спиной.

— Ага, — кивнула в ответ.

— Давай.

Одной рукой он ловко ухватил мешок, который я не могла нормально утащить и двумя, и закинул на плечо.

Вот это силища! Я чуть рот не открыла от удивления. Хотя, с такими-то плечищами и таким ростом неудивительно. Вон он какой здоровый! А я что? Тощая девица невысокого роста. Сколько раз мне мать говаривала, что я замуж из-за этого и не выхожу. В нашем-то селении девки ценились крепкие, справные, такие, чтоб кровь с молоком. А я? Не в коня корм, как говорится. Сколько мать со мной не билась, ничего не могла поделать. Я так и оставалась худой, бледной, с густой рыжей косищей. Даже к знахарке меня водили, мол, что делать, коли девица никак в тело войти не может. А та ручками развела — знать такой и будет, говорит. Вот и засиделась я в девках. И не смотрел никто — не нравилась.

— Спасибо, — поблагодарила я мужчину, взявшего мою ношу себе.

— Аааа, — махнул он рукой. — На тебя ж смотреть страшно, переломишься еще.

В другой раз я бы обиделась, но не сейчас. Сейчас благодарна была.

— Долго нам идти еще?

Арьяр указал рукой вперед.

— Видишь, там заросли терновника? Вот минуем их и до села рукой подать. Там и дома увидишь, и стену нашу.

— Далеко вы забрались.

— А ты как думала? Это тебе не ваши людские села, которые на самом ветру стоят. Ведунам места нужны особые, где сила есть. А сила она любит от глаз прятаться, чтоб в руки злые не попасть.