Пылай для меня - [3]

Жена Джона, Лиз, наняла меня два дня назад, чтобы выяснить, не ходит ли он налево. Она уже ловила его на измене десять месяцев назад, сообщив, что следующая интрижка станет для него последней. Джон с рыжулей медленно шли по вестибюлю гостиницы. Я сидела в вестибюле в зоне отдыха, наполовину спрятавшись за раскидистым растением, и притворялась поглощенной сотовым телефоном, пока маленькая цифровая камера, спрятанная в черном вязанном клатче, записывала голубков. Клатч был выбран исключительно из-за декоративных отверстий. Рутгер и его подружка остановились в нескольких футах от меня. Я яростно стреляла птицами в ехидных зеленых свиней на экране.

Проходите, здесь не на что смотреть, просто молодая блондинка играет в телефоне за каким-то кустом.

— Я люблю тебя, — сказала рыжуля. Правда. Обманутая дурочка. Свиньи смеялись надо мной. Я совсем облажалась в этой игре.

— Я тоже тебя люблю, — ответил он, глядя ей в глаза. Знакомое раздражение росло внутри меня, словно невидимая муха жужжала вокруг головы. Магия щелкнула. Джон лгал. Сюрприз, сюрприз.

Мне стало очень жаль Лиз. Они были женаты десять лет, и у них было двое детей — восьмилетний мальчик и четырехлетняя девочка. Она показывала фотографии, когда нанимала меня. Теперь же их брак вот-вот пойдет ко дну, как Титаник, а я наблюдала за приближением айсберга.

— Правда? — спросила рыжая, глядя на него с обожанием.

— Да. Ты же знаешь.

Магия снова зажужжала. Ложь.

Для большинства людей, вранье — сплошной стресс. Чтобы исказить правду и сочинить вместо нее достоверную историю требуется хорошая память и острый ум. Джон Рутгер не стеснялся врать, глядя прямо в глаза. И при этом казался невероятно убедительным.

— Я хочу, чтобы мы были вместе, — сказала рыжуля. — Я устала прятаться.

— Знаю. Но сейчас не время. Я работаю над этим. Не переживай.

Мои кузены проверяли его родословную — Джон не имел отношения ни к одной из важных магических семей, чьи корпорации заправляли Хьюстоном. У него не было криминального прошлого, но что-то в его поведении меня настораживало. Мои инстинкты говорили, что он опасен, а я доверяла своему чутью. Проверили мы и его счета. Джон не мог позволить себе развод. Его успех на бирже был приемлемым, но звезд с неба он не хватал. И закладных у него было выше крыши. Все его состояние было вложено в акции, и раздел имущества влетел бы ему в копеечку. Он это понимал и изо всех сил старался скрыть свои похождения. Они с рыжулей приехали в разных машинах с разницей в двадцать минут.

Вероятно, он собирался уехать первым, и, судя по напряженной позе, выставление чувств на показ в его планы не входило. Рыжеволосая открыла рот, и Джон склонился, покорно ее целуя.

Лиз заплатит тысячу долларов, когда я принесу ей доказательство. Это все, что она может достать так, чтобы Джон не узнал об этом. Это немного, но мы не можем отказываться от работы, и, судя по тому, как она продвигалась, это было простое задание. Как только они выйдут из отеля, я выйду через боковой выход, уведомлю Лиз, и заберу наш гонорар.

Двери отеля распахнулись, и Лиз Рутгер вошла в вестибюль. Все мои нервы напряглись до предела. Почему? Ну почему люди никогда меня не слушают? Мы прямо договорились, что она не будет следить самостоятельно. Ничего хорошего из этого не выходит.

Лиз увидела их целующимися, и враз побелела как мел. Опешивший Джон отпрянул от своей любовницы, и та в ужасе уставилась на Лиз.

— Это не то, чем кажется, — произнес Джон. Это было именно тем, чем и казалось.

— Привет! — сказала Лиз, шокирующе громко, ломким голосом. — Кто ты? Потому что я его жена!

Рыжуля развернулась и кинулась наутек вглубь отеля. Лиз повернулась к мужу.

— Ты.

— Давай не здесь.

— Теперь ты о приличии беспокоишься? Теперь?

— Элизабет. — Его голос задрожал от сдерживаемой злости. Ой-ой.

— Ты уничтожил нас. Ты все разрушил.

— Послушай…

Она открыла рот. Словам понадобилась секунда, чтобы вылететь, как будто она заставляла их.

— Я требую развод.

Я работала в семейном бизнесе с семнадцати лет, и точно поняла, когда Джон ощутил прилив адреналина. Одни мужики обычно багровеют и начинают орать. Другие же цепенеют — и их следует опасаться больше первых. Стоит таких чуть тронуть, и у них снесет крышу.

Джон Рутгер замер. Все эмоции отхлынули от его лица, а за широко распахнутыми глазами жесткий, расчетливый ум оценивал ситуацию с холодной точностью.

— Ладно, — тихо сказал Джон. — Мы поговорим об этом. Но это касается не только нас. Еще и детей. Идем, я отвезу тебя домой. — Он потянулся взять ее за руку.

— Не трогай меня, — прошипела она.

— Лиз, — его голос был уверенным, а взгляд сосредоточенным и хищным, как у снайпера, нацелившегося на свою жертву. — Это не разговор в вестибюле отеля. Не вздумай устраивать сцену. Мы выше этого. Я поведу.

Я не могла позволить Лиз сесть к нему в машину. По взгляду Джона я поняла, что стоит ей оказаться у него в руках — и я никогда не увижу ее снова. Я тут же подскочила и встала между ними.

— Невада? — моргнула сбитая с толку Лиз.

— Уходите, — сказала я ей.

— Кто это? — Джон переключился на меня. Вот так, смотри на меня, не на нее. Я большая угроза. Я закрыла собой Лиз, продолжая стоять между ними.