Пыль под ветром - [28]

— А в кого вы стреляли? — спросил Илья.

— В людей, — со странной интонацией ответил молодой человек.

— Это-то я понял, — сказал Илья. — А…

— А большего я сам не понимаю, — отрезал молодой человек. Но, подумав, снизошёл до объяснения: — В меня стреляли, вы же видели. Я отвечал. А потом отвечалки кончились — это вы тоже видели. Вот и всё… Выкарабкаемся! — пообещал он Илье и, кажется, улыбнулся. — Если он, — (снова кивок на молчавшего), — не врал, через полчаса тут будет рота спецназа. На бэтээрах.

— Так, значит, он… — Илья дотронулся до плеча соседа и сразу отдёрнул руку.

— Ну да, из них, — сказал молодой человек. — Был… Вы бы пересели, а то испачкаетесь. Ага!..

— Что «ага»? — спросил Илья, поспешно пересаживаясь.

— Тихо!.. Лезут, слышите?

Илья слышал. Лезли (ломились) через тамбур возле купе проводника. Не хотелось сидеть спиной к ломившимся, но и садиться обратно, рядом с мертвецом, тоже не хотелось.

— Сообразили, что отвечалок больше нет, — шёпотом объяснил молодой человек. — Всё! Тихо сидим полчаса и всего боимся!

— Как они остановили поезд? — успел спросить Илья, а молодой человек успел ответить:

— Поезд ушёл. Они вагон отцепили — мы же в последнем. Я как раз на толчке сижу, и тут свет… Всё! — оборвал он себя. — Сидим и дрожим за свои шкуры.

— А что им нужно? — всё-таки спросил Илья.

— Сейчас нам нужен тот, кто стрелял из вашего окна, — ответил ему из прохода молодой сильный голос уверенного в себе человека, привыкшего к беспрекословному повиновению, и электрический луч фонарика осветил купе. — Надеюсь, это были не вы? — спросил обладатель голоса, переводя луч с молодого человека на Илью и обратно. — Впрочем, я уже вижу, кто это был. Мир праху его, он хорошо стрелял. — Фонарик погас.

Молодой человек скромно промолчал. Илья, покосившись на него, тоже. Молившийся опять ускорил бормотанье, и сильноголосый благодушно бросил ему через плечо:

— Зря стараетесь, уважаемый. Бога нет… Анаша! — воззвал он в темноту тамбура. — Долго будешь копаться?

Кто-то невидимый (надо полагать, Анаша) подошёл, звякнув оружием.

— По два человека в каждый тамбур, — вполголоса распорядился вожак. — Остальных распредели по вагону, а одно купе освободи для раненых… Да повежливее, понял? Это не враги, это заложники. От обращения с ними зависит судьба моего дела.

— Дэвять чэловэк! — яростно прошипел Анаша. — Дэвять!

Молодой человек вздохнул.

— Девять жизней на твоей совести, — спокойно ответил вожак. — Ты плохо учил их стрелять, Анаша.

— У мэня ымя есть, — угрюмо буркнул Анаша.

— И тебе не терпится его обнародовать?

Анаша промолчал и шагнул к тамбуру.

— Ещё не всё, — остановил его вожак. — Говоря о раненых, я имел в виду и пассажиров тоже. Нам не следует выглядеть извергами. И последнее. Проводника — к пассажирам. Я займу его купе. Выполняй. Да! Антошу ко мне.

Вожак сел рядом с Ильёй, освобождая проход, и по проходу потянулись молчаливые вооружённые люди, посвечивая фонариками под ноги и время от времени вполголоса извиняясь. Очень вежливые террористы. Или очень хорошо выдрессированные. Наверное, это была не первая их акция…

В одном из проходивших мимо силуэтов Илья уловил что-то знакомое и вздрогнул. Снайперская винтовка — длинная, с толстой трубой оптического прицела… Но какого чёрта, ведь это было во сне!

— Антоша! — позвал вожак, и владелец винтовки, оглянувшись, стал пробираться назад.

— Я думал, что вы дальше, — извиняющимся голосом сказал он, блеснув очками, и аккуратно уселся на краешек скамьи рядом с убитым. Винтовку он поставил между колен. Она ему явно мешала. Он абсолютно не умел с нею обращаться и носил, надо полагать, для самоутверждения.

— Понимаешь, Антоша… — как бы в некотором затруднении проговорил вожак. — Люди обозлены… А ты у нас самый интеллигентный — после меня, конечно. Но мне что-то опять нездоровится, и вообще… Поэтому, пройдись-ка ты по вагону и объясни пассажирам их положение. Я буду в купе проводника, если возникнут жалобы, направляй ко мне. Но постарайся, чтобы жалоб не возникало.

— Хорошо, я постараюсь, — серьёзно ответил Антоша и поправил мизинцем очки, неловко отведя винтовку в сторону.

— Вот оружие тебе не понадобится, — сказал вожак. — И даже помешает. — Он протянул руку, и Антоша неохотно отдал ему винтовку.

— А откуда начнём? — спросил он, вставая.

— Пассажиры с детьми, похоже, в последних купе. Значит, начнём отсюда. Если придётся начать… Иди.

Когда они снова остались вдвоём (не считая мертвеца и всё ещё молившегося напротив), молодой человек вплотную придвинулся к Илье и прошептал в самое ухо, щекоча бородой:

— Шестнадцать.

— Что? — переспросил Илья, от неожиданности вслух. У него из головы не шла винтовка, которую вожак унёс в купе проводника.

Молодой человек откашлялся и проговорил вполголоса:

— Да просила меня баба: лети самолётом! — Он ткнул Илью локтем в бок. — Сэкономил, называется… — Потом сова сунулся бородой в ухо и зашептал: — Четырнадцать прошли. Двоих пронесли. Двое в тамбуре. Главарь девятнадцатый. Раненые не в счёт, очкарик тоже. Итого шестнадцать. Понял?

— Не совсем, — шепнул Илья.

— Начнут с нас, — шёпотом объяснил молодой человек. — Значит, начинать надо нам.