Пыль миров 2 - [36]

Мне хотелось прервать ее и возразить, объяснить ей, насколько она заблуждается, какими большими шагами движется вперед наука, растет качество жизни, развивается человечество. Но пока я подбирал слова, на меня валились все новые и новые, тяжелые как гранитные валуны слова.

— Общество потребления, стремящееся к удовлетворению потребностей комфортной жизни. Накопительство богатств с целью выделения из массы себе подобных. Деградация культуры и значимости общественных деяний. Системы управления, социализации — все это маленькие и большие кирпичики, из которых вы строите стену своего склепа, — грустная улыбка осветила красивое отрешенное лицо девушки.

«Хотя, какой девушки», — подумалось мне. Сбойный интерфейс подсунул мне в собеседники игрового персонажа с левыми диалогами, которые возможно генерирует мой мозг.

— У вас на планете множество стран — некоторые богатые, другие нищие, но везде действует один и тот же порядок. Назовем его, например, «Законом Царя горы», говоря понятным тебе языком. Заключается он в том, что тем или иным способом — политическим, военным, идейным, религиозным — постепенно формируются правила, по которым большинство человеческих особей вынуждено действовать во благо тех, кто придумывает эти условия. Система формирования ограничений и контроля внедрилась в ваше сознание уже так глубоко, что ты даже не сможешь осознать ее пагубность. И никакие революции, лидеры, религии или идеи не смогут этого изменить — вы обречены по складу своего мышления и особенностям исторического развития. Чтобы это изменить, нужны века, а их нет. Уже нет. Игра пришла к вам.

— Правила, ограничения, законы — это основа человеческого общества. Без них мир погрузится в хаос анархии и междоусобных войн, — снисходительный и, как мне показалось, менторский тон вызвал острое чувство протеста. К тому же я действительно не понимал, чем плохо наше мироустройство. — Богатые влияют на то, чем владеют, а те, у кого мало денег — хотят разбогатеть и для этого прилагают усилия к своему развитию и улучшению, что здесь плохого?

Чтобы тут спорить, явно требовалось знать побольше моего, но отступать я не собирался.

— Ваши милые зверьки-хомячки бегают внутри колеса и, должно быть, тоже думают о саморазвитии. Можно жить в клетке, но не видеть ее. А все потому, что ее прутья не стальные, а идейные, поведенческие, моральные, культурные, национальные, да всего не перечислишь — вы придумали множество слов, мешающих быть самими собой, но зато все объясняющих. Год за годом, поколение за поколением менялись под давлением условий социума. И это привело в тот тупик, в котором человечество пребывает сейчас, — Уна замолчала, явно давая мне возможность вставить реплику.

— Я не вижу тупика. Я вижу развитие и прогресс, — непонятный разговор начал меня слегка напрягать, несмотря на его нейтральный тон. Как-то я не готовился к философскому диспуту. Мы же не на уроке в школе.

— Те люди, что сейчас передвигаются по своим делам вокруг нас, не смогли даже заметить, что у них украли их живое тело, подменив его на цифровую копию. А я говорю про гораздо более сложные для человеческого разума вещи, — Уна описала рукой полукруг и указала пальцем на сидящего за столом мужчину. — Видишь этого — в дорогой одежде, уверенного в себе, знающего цену своим навыкам? Его голова забита специальными знаниями, он жил по правилам, законам и принципам, которым его научили. Но помогает ли ему все это сейчас, когда его тело постепенно умирает в вирт-капсуле?

— Умирает, о чем ты говоришь? О какой краже тел ты толкуешь? — мне уже стало очень странно. От нереальности и неестественности происходящего меня даже немного мутило; внезапная смена темы обескуражила, но собеседница продолжала свой спич, словно не замечая вопросов.

— Игра хитра, ее логика и вариативность многогранны, но она не всесильна. Она вирус, но не абсолютная сила. Она может паразитировать на цивилизациях, но не способна подчинять ни отдельных особей, ни группы разумных. Игра ищет, чем искусить и очень часто находит. Мне известны десятки примеров. И человечество не стало исключением — ради сиюминутной выгоды одни люди предали других, не догадываясь, что предали самих себя. И до этого горького понимания им осталось совсем мало времени.

— Кто предал, кого? О чем ты вообще? Почему мало времени? — бессмысленный разговор надо было заканчивать — похоже, Уна меня даже не слышит, хоть и смотрит прямо в глаза. — Ты вообще со мной разговариваешь?

Я пощелкал в воздухе пальцами, но девушка только улыбнулась.

— Обдумай услышанное, Макс. Может быть, ты единственный, кто будет хоть как-то предупрежден. Увидимся…

Образ девушки мигнул и исчез, оставив после себя телефон на скамейке. Я было потянулся за ним, но тут растаял и он. Прощальная шуточка Змеи…

Я закрыл лицо руками, пытаясь прийти в себя, осмыслить наваждение и принять его. Жесткий глюк или особое состояние? Но слишком уж все хорошо запомнилось, подозрительно реальной была галлюцинация. И ведь я так и не спросил про Трэль — Путь чужих песен. Другое дело, что игровые проблемы теперь мне казались какими-то далекими, а все потому, что Уна нагнала на меня лютой черной тоски своими неясными пророчествами и непоколебимой уверенностью.