Пятый всадник - [12]

– Да, крапива уже не та, что в детстве, – усмехнулся Сыскарь. – В нынешней-то, муравьиной кислоты побольше.

Он повернулся к поднявшемуся с земли бедолаге.

– Ты бы мочой воспользовался – опухоль снимет. Если в глаза попала кислота, ослепнешь. И очень даже может быть, что не временно.

– Какой еще мочой? – зажмурившийся выживальщик повернулся на звук. Голос его, как и руки, расставленные в стороны, дрожали.

– Своей! Поссы на тряпку и прикладывай к ожогам!

– Ржавый, ты чего как маленький! – продолжал отчитывать подчиненного Таран. – Под ноги смотреть не пробовал?

– Я смотрел, – промычал Ржавый. – Да там хрень какая-то! Хотел обойти крапиву, но споткнулся.

Сыскарь бесцеремонно отстранил Ржавого и ногой раздвинул траву.

– О как! – воскликнул он. – Занятно!

На земле лежала тушка молодого кабанчика, располосованная пулеметной очередью.

– Они что тут, охоту устроили? – задумчиво произнес Таран.

– Или на них, – Сыскарь развернулся к дороге, высматривая напарника, но тот уже был на подходе.

Увидев приближающегося Кастета, заботливо расположившего автомат на сгибе локтя, Таран удивился:

– Я думал, ты один работаешь.

– Должен же кто-то спину прикрывать, пока я на карачках ползаю, – хмыкнул сыщик.

– Ну, вообще-то, да. Возьми еще моих людей, если надо.

– Да нет, спасибо. Мы сами тут пошукаем. Вы пока думайте, как тарантас свой вытаскивать будете.

– Разберемся, – отмахнулся Таран. – Ты сможешь найти моего сына?

– Обнадеживать не буду. Если они не пошли в лес, то возможно что-то и удастся выяснить. Ну, а ежели туда сунулись, я следом не пойду – сгинем только с Кастетом зазря. А ты будешь ждать новостей до морковкиного заговения. Пацана твоего, как зовут?

– Антон, – понуро произнес Таран.

На лицо Сыскаря набежала тень. Также когда-то звали одного из его погибших сыновей.

– Зачем сына-то отправлял по району путешествовать? Жизнь спокойной показалась?

– Я не отправлял. Наоборот, забрал. Не живем с женой давно уже. Еще перед астероидом развелись. Я думал, да что, все разводятся, камни с неба не падают, и живут люди как-то дальше. А тут вишь, упал каменюга. Развестись-развелись, но сына я не забывал. А жена недавно померла, вот я и послал своих парней за ним, у бабки, тещи бывшей, забрать, а то сама тоже на ладан дышит. И вот видишь, как вышло…

– Ясно. Начинаем работать.

* * *

Через пару часов скрупулезного обследования местности Сыскарь нашел следы людей, покинувших «уазик». Куда они израсходовали боезапас пулемета, тоже вычислил без труда: в пятидесяти метрах от автомобиля, среди высокой травы, обнаружил тушу самки кабана. Застывший ствол «корда» прямо указывал в ту сторону. Следы зверя, уже наполнившиеся болотной водой, дорисовывали картину. Самка отбежала в сторону и, развернувшись, снова помчалась к «уазику», на дверях которого оставила свои отметины. Но ее встретили очередью в лоб. Вкупе с найденным ранее мертвым кабанчиком, ситуация становилась более-менее ясной – мать либо защищала его еще живого, либо мстила за уже убиенного детеныша. Но кроме ее следов, тут были и другие, куда большего размера, уходившие параллельно людским в сторону болота.

Тоннель, проложенный крупным телом в траве, точно указывал направление, куда двигались беглецы. Кочки мягко пружинили, и рифленая подошва ботинок Сыскаря чавкала, выдавливая воду из почвы, когда он приближался вплотную к камышам, следуя по петляющему следу людей. Кастет двигался следом, внимательно поглядывая по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху. Они уже удалились на приличное расстояние от «уазика» и благодаря пересеченному рельефу местности скрылись из виду оставшихся позади людей. Неожиданно впереди открылся участок с редкой травой. Сыскарь замер, как вкопанный, и выругался вполголоса.

– Твою ж мать! – на проплешине лежало вспоротое от паха до груди тело человека в черной одежде.

– Что там? – Кастет приблизился боком, мельком глянул через плечо и вновь отвернулся, продолжив присматривать за округой.

– Первая жертва, – Сыскарь шагнул ближе и присел рядом с погибшим. – Судя по характеру раны, клыки у кабанчика, что твой штык-нож, Кастет.

– Здоровая хреновина, – проворчал Кастет, вмиг удвоив бдительность. – Как локомотив, блин!

– Надеюсь, хоть кого-то живым застанем, – сыщик поднялся и двинулся дальше. – Пошли.

Впереди виднелся сосновый бор, через который шла дорога на Николо-Павловское. Следы вели в том же направлении. Сыскарь очень надеялся, что кабан не погнал беглецов к участку, где обычный лес вплотную граничил с лесом аномальным, иначе все поиски были напрасны, да и день уже клонился к вечеру. Через какую-то сотню метров следы опять повернули к болоту, потом вильнули в сторону и, миновав подлесок, примыкающий к камышам, вывели на опушку. Сыскарь с Кастетом остановились, разглядывая невысокий деревянный забор, внезапно преградивший путь и виднеющиеся далее постройки. Судя по зияющему проему и дюжине разнесенных в щепки досок, секач надменно проигнорировал попавшееся на пути хлипкое препятствие.

– Кастет, ты же местный. Это что за неучтенный мегаполис?

– Где-то тут должно быть лесничество. Но это, скорее всего, один их тех хуторов, что рядом были – слишком маленький он для лесхоза.