Пятое время года - [130]
Возражать Швырковой было абсолютно бессмысленно: спорить можно лишь с единомышленниками, по частным вопросам. Только где они, эти единомышленники? После Анжелкиных заявлений, как случалось уже не раз, собственные представления об окружающем мире показались наивными до смешного и со всей отчетливостью стало ясно очевидное: бабушкину квартиру, конечно же, купили никакие не хранители старины и не поклонники русского модерна, а обыкновенные швырковы анжелы и иже с ними. Публика со стандартным, каталожным мышлением, с другим качеством жизни, и, поскольку они уверены, что жизнь началась с их приходом, а прошлого не существует, им ничего не жалко. Древние стены они снесут, лепнину собьют, оконные переплеты вырвут с корнем. Не исключено, что какая-нибудь новоявленная мадам решит украсить свои апартаменты коринфскими колоннами или соорудит в гостиной с туманным окном-эркером «улетную» барную стойку.
— Таньк, давай быстрей! Через десять минут кино начинается! Представляешь, она в него влюбилась, а он ей оказался как бы родной брат! Чего теперь будет? Жуть!
Противно было не то что разговаривать, но даже идти рядом с Анжелкой, которая могла бы, если уж ей так не понравилась «твоя коммуналка», по крайней мере, тактично промолчать, однако она не пожелала молчать… Что ж, долг платежом красен!
— Сильно не переживай, Анжелк! Твоя Паула — приемная дочь. Благородным сеньорам Родригес ее подкинула горничная с соседней фазенды, которую полюбил богатый и знатный кабальеро. Дон Фернандо Поганец.
— Там как бы и не было никакой горничной? И этого… богатого?
По-дебильному вытянувшаяся физиономия доставила экс-квартирантке, окончательно утвердившейся в мысли наконец-то прервать свои мезальянсные отношения с нахалкой Швырковой и в ближайшую субботу уехать к Жеке, просто несказанное удовольствие.
— Горничная, Анжелк, буль-буль! Не в силах пережить разлуку с малюткой Паулой Хуанита утопилась в Амазонке. А Фернандо — в беспамятстве. Кабальеро безумно любил Хуаниту, но его родители, воспротивившись неравному браку, оболгали бедняжку. Потрясенный изменой возлюбленной, он умчался в горы. Горный воздух отрезвил Фернандо, он решил вернуться, чтобы поговорить с Хуанитой, но — надо же случиться такому несчастью! — загнанная лошадь оступилась, кабальеро ухнулся с Кордильеров и…
— Ой, не рассказывай дальше! Неинтересно будет! — Анжелка помчалась бегом. Что и требовалось доказать! Память предков была отомщена…
За дверью надрывался телефон.
— Небось, Сережка! Прям не даст кино посмотреть! Скажи ему, что меня как бы нет. Пусть через час перезвонит.
— С какой стати я должна его обманывать? Сама с ним и разбирайся.
Швыркова засела у телика с батоном «Брауншвейгской» колбасы и пакетом сока, а телефон зазвонил снова. Для застенчивого Сережки количества звонков было явно многовато, поэтому, несмотря на волчий аппетит, пришлось убавить газ под кастрюлькой с закипающими пельменями.
— Алло! Слушаю.
— Танюшечка, это я.
Внутри все похолодело — настолько необычно отозвалась Жека.
— Что случилось, теть Жень?
— Танечка, Инуся не смогла тебе дозвониться. Ты только не плачь! Умерла Бабвера.
6
Какой сегодня будет день? Хорошо, если пасмурный, с мелким, печальным дождиком… Пока они с Жекой тащились пешком от вокзала, сквозь предрассветный, серый туман продралось ненавистное сегодня солнце.
Печальная Инуся стояла на пороге. В прихожей за ее спиной еще горел свет.
— Девочки, зачем же вы так нагрузились? Тс-с-с! Слава спит.
Жека обняла маму, и сразу бросилось в глаза, как Инуся постарела. Или ей так не шел байковый халат и неаккуратный хвостик давно не крашенных, поседевших волос? Высокая, стройная Жека, в джинсах и свитерочке, выглядела младше не на три года, а на все десять. Или даже пятнадцать.
— Танюша! — Мама прижалась, поцеловала, заплакала, и сделалось ужасно стыдно за свои нечестные мысли. — Как ты, дружочек?
— Все нормально, мам, кроме…
— Да-да, конечно. Заходите, девочки, заходите, чайник горячий.
На кухне Жека распахнула окно в солнечное утро:
— Как хотите, а я закурю! — вытащила из сумочки сигареты, кошелек и положила на стол две «тысячные». — Вот, Инк, возьми.
— Господи, что ты, Женечка! Не нужно! Зачем это?
— Бери-бери, не валяй дурака! Тебе пригодится.
— Инусь, я тоже привезла двести долларов, только не успела поменять.
— Что вы, девочки, ей-богу!
Инуся покраснела, растерялась, а деньги так и остались лежать на краю стола. Налив всем привезенного Жекой кофе, мама присела на краешек табуретки и, будто в оправдание, зачем-то начала рассказывать, сколько пришлось заплатить, чтобы Бабверу увезли в морг, сколько стоит гроб, сколько кремация.
— Кончай давай, Инк, про это! Пожалей Танюху! У нее сейчас истерика будет.
Испуганные бархатные глаза наполнились слезами:
— Жек, я сама не знаю, что говорю! Зачем я действительно? Простите меня, девочки! Но так надоело это проклятое безденежье! Я даже не смогла купить ей хороших цве… — Инуся разрыдалась, закрыв лицо маленькими ладошками, красными, опухшими от стирки, с неухоженными, обломанными ногтями.
В половине одиннадцатого все были в черном. Жека курила на кухне. Красавец папа впервые в жизни очень некрасиво горбился у окна, глядя вниз: не подошел ли похоронный автобус. Инуся суетилась: хотя все было готово, она еще раз протерла пыль в столовой, где тянулся длинный, во всю комнату стол, составленный из двух своих и большого соседского стола, перетерла тарелки, полила свои фиалки. Наконец присела. — Вроде все? — и снова вскочила. — Поди сюда, Танюш! — В детской зачем-то плотно прикрыла дверь. — Я хотела предупредить тебя… придет Павлик.
Проза Ксении Велембовской полюбилась читателю после романа «Пятое время года», в котором рассказывалось о судьбах четырех женщин из большой московской семьи. В новом романе «Дама с биографией» писательница подтверждает: «мысль семейная» дорога ей, «дочки-матери» — главная ее тема.Люся, главная героиня романа, — само терпение: взрослая и успешная дочь — домашний тиран, старая мать — со своими «устоями», а еще барыня сватья и выпивоха зять… Случайное знакомство меняет взгляд героини на мир и сулит весьма радужные перспективы.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
После восемнадцати лет отсутствия Джек Тернер возвращается домой, чтобы открыть свою юридическую фирму. Теперь он успешный адвокат по уголовным делам, но все также чувствует себя потерянным. Который год Джека преследует ощущение, что он что-то упускает в жизни. Будь это оставшиеся без ответа вопросы о его брате или многообещающий роман с Дженни Уолтон. Джек опасается сближаться с кем-либо, кроме нескольких надежных друзей и своих любимых собак. Но когда ему поручают защиту семнадцатилетней девушки, обвиняемой в продаже наркотиков, и его врага детства в деле о вооруженном ограблении, Джек вынужден переоценить свое прошлое и задуматься о собственных ошибках в общении с другими.
Повествование ведёт некий Леви — уроженец г. Ленинграда, проживающий в еврейском гетто Антверпена. У шамеша синагоги «Ван ден Нест» Леви спрашивает о возможности остановиться на «пару дней» у семьи его новоявленного зятя, чтобы поближе познакомиться с жизнью английских евреев. Гуляя по улицам Манчестера «еврейского» и Манчестера «светского», в его памяти и воображении всплывают воспоминания, связанные с Ленинским районом города Ленинграда, на одной из улиц которого в квартирах домов скрывается отдельный, особенный роман, зачастую переполненный болью и безнадёжностью.
Что скрывается за той маской, что носит каждый из нас? «Воображаемые жизни Джеймса Понеке» – роман новозеландской писательницы Тины Макерети, глубокий, красочный и захватывающий. Джеймс Понеке – юный сирота-маори. Всю свою жизнь он мечтал путешествовать, и, когда английский художник, по долгу службы оказавшийся в Новой Зеландии, приглашает его в Лондон, Джеймс спешит принять предложение. Теперь он – часть шоу, живой экспонат. Проводит свои дни, наряженный в национальную одежду, и каждый за плату может поглазеть на него.
Село Белогорье. Храм в честь иконы Божьей Матери «Живоносный источник». Воскресная литургия. Молитвенный дух объединяет всех людей. Среди молящихся есть молодой парень в инвалидной коляске, это Максим. Максим большой молодец, ему все дается с трудом: преодолевать дорогу, писать письма, разговаривать, что-то держать руками, даже принимать пищу. Но он не унывает, старается справляться со всеми трудностями. У Максима нет памяти, поэтому он часто пользуется словами других людей, но это не беда. Самое главное – он хочет стать нужным другим, поделиться своими мыслями, мечтами и фантазиями.
Скорее рассказ, чем книга. Разрушенные представления, юношеский максимализм и размышления, размышления, размышления… Нет, здесь нет большой трагедии, здесь просто мир, с виду спокойный, но так бурно переживаемый.