Пятое время года - [109]
— Что ж, давайте встретимся в восемь у моего подъезда… Пока! — Положив трубку, неразумная, она моментально пожалела о содеянном: хороша будет Танюша в ночном клубе или в казино! Ого-го! Бархатная юбочка, голубая блузка индивидуального пошива и корявые зимние сапоги. Туфли, черт бы их побрал, отдыхали в стенном шкафу у Жеки.
Вместо юбки — брюки! Тогда и сапог будет почти не заметно… Черные брюки от непогоды снизу побелели. А для чего горячая вода и утюг?
Как любит говорить в таких случаях Жека, фиг с маслом! Экипировка оставляла желать много лучшего. Однако, если есть воображение, можно с легкостью представить себя в чем-нибудь шелково-бриллиантовом. Главное — не забывать об этом весь вечер…
Передняя дверца «лэнд-крузера» распахнулась раньше, чем захлопнулась дверь подъезда. Виктор перегнулся на заднее сиденье и протянул шуршащий букет.
С ума сойти! Никто и никогда не дарил ей таких серьезных цветов! Хотя их полно в Москве, на каждом углу, — важных, надменных роз, на толстых, метровых стеблях, от зеленовато-белых до вот таких, темно-вишневых, бархатных, — до этой минуты они казались цветами из чужой, непонятной жизни.
— Благодарю вас.
— Куда поедем? Ты что предпочитаешь — рыбу или мясо?
— Все что угодно, только не макароны.
— Тогда итальянский ресторан отменяется.
Лукавая улыбка, спрятанная в букет, тут же и погасла: темно-вишневые розы с изысканно загнутыми лепестками совсем не пахли. Ну ни чуточки!
«Лэнд-крузер» полз в потоке машин, запрудивших бульвары, со скоростью инвалидной коляски, Виктор безмолвствовал, розы не пахли. Спрашивается, и зачем все это?
Не доезжая до Кропоткинской, джип свернул направо, углубился в лабиринт темных, таинственных переулков и, выскочив из кромешной тьмы, застыл у ворот старинной дворянской усадьбы, расцвеченной гирляндами лампочек. Со слабой улыбкой, по-видимому, означавшей «возьмешь на обратном пути», молчун забрал букет и опять положил на заднее сиденье. Кислая физиономия завсегдатая шикарных заведений не сулила ни веселья, ни простоты в общении, так необходимой сейчас новичкам. На душе стало ужасно волнительно и стеснительно.
«Если теряешься в непривычной обстановке, ищи смешное! — гласила одна из заповедей Бабверы. — Смешного полно везде. Его порождает несочетаемость. Распахни глаза пошире и найдешь». Грустные глаза распахнулись, и — пожалуйста! — швейцар у дверей, наряженный а ля Людовик Четырнадцатый, кивнул типично русским красным носом и одарил вновь прибывших широкой железнозубой улыбкой.
Чтобы вновь не закомплексовать среди зеркал и бронзы бельэтажного гардероба, следовало, пожалуй, и на Виктора взглянуть с иронией… Получилось! В двубортном костюме он здорово напоминал военного на параде: отутюженностью, минимумом эмоций и неестественно прямой спиной. Будто аршин проглотил! Скосив в зеркало черные глаза, банкир чуть пригладил волосы, чуть поправил часы на левом запястье и, едва коснувшись, взял свою «даму» под локоток. По широкой мраморной лестнице, доставшейся современным господам в наследство от крепостников восемнадцатого столетия, Виктор шествовал на полшага сзади. Ну, просто первый бал Наташи Ростовой!
В умопомрачительном зимнем саду тихо звучала музыка, журчал фонтан, белели беседки, увитые плющом и лиловыми бугенвиллеями. Волшебные, не виданные прежде картины заворожили, и насмешливое настроение уступило место романтическим фантазиям на сказочные сюжеты: белокурая принцесса прибыла на раут в загородный дворец… Нет, лучше так: хорошенькая сероглазая актриса исполняет главную роль в пьесе из жизни высшего общества викторианской эпохи. Изящная леди с легким вздохом опускается в белое кресло, обводит скучающим взором интимную беседку и, вся в своих мыслях, скользит невидящими глазами по карте с названиями ликеров, вин, десертов…
— Так что будем есть?
— А?.. Ой, извините, я задумалась… Не знаю. Я в ресторане впервые в жизни.
Брови потрясенного флегматика приподнялись не меньше чем на полмиллиметра.
Несведущей и в напитках «леди» он заказал для начала мартини с соком, себе — рюмку текилы. Любительница иностранных словечек, но темная, как из Зимбабве, она повторила про себя новое слово, чтобы запомнить его навсегда.
Салат из креветок с дыней и авокадо, расплавленный камамбер с клюквой, шампиньоны в бренди — казалось, открытиям не будет конца! Легкое белое вино, поданное к лососю под соусом из тропических фруктов с лимоном, имбирем и мятой, настраивало на легкую беседу, однако Виктора, по всей вероятности, изрядно утомляли даже лаконичные ответы на кокетливо-простодушные вопросы: а это что? Его утомляли, а кое-кого, между прочим, уже начали раздражать: ну и зануда! Можно подумать, не банкир, а ведущий двухчасового ток-шоу, у которого язык не ворочается до следующей передачи! Или этот: поезд номер восемьсот пятьдесят шестой приходит на двенадцатый путь. Повторяю…
Гипотеза — а что, если «ранимый Витенька» просто дико смущается и поэтому тормозит? — показалась нелепой, но от нечего делать можно было ее и проверить — попытаться разговорить зажатого.
— Как стремительно летит время! Смотрите, уже и зима кончилась. Скоро весна. А там, глядишь, и лето красное. Вы где предпочитаете проводить отпуск? На даче? В гамаке под яблоней? Или вам больше по душе сафари?
Проза Ксении Велембовской полюбилась читателю после романа «Пятое время года», в котором рассказывалось о судьбах четырех женщин из большой московской семьи. В новом романе «Дама с биографией» писательница подтверждает: «мысль семейная» дорога ей, «дочки-матери» — главная ее тема.Люся, главная героиня романа, — само терпение: взрослая и успешная дочь — домашний тиран, старая мать — со своими «устоями», а еще барыня сватья и выпивоха зять… Случайное знакомство меняет взгляд героини на мир и сулит весьма радужные перспективы.
В повести рассматриваются проблемы современного общества, обусловленные потерей семейных ценностей. Постепенно материальная составляющая взяла верх над такими понятиями, как верность, любовь и забота. В течение полугода происходит череда событий, которая усиливает либо перестраивает жизненные позиции героев, позволяет наладить новую жизнь и сохранить семейные ценности.
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин.
Когда даже в самом прозаичном месте находится место любви, дружбе, соперничеству, ненависти… Если твой привычный мир разрушают, ты просто не можешь не пытаться все исправить.
Достигнув эмоциональной зрелости, Кармен знакомится с красивой, уверенной в себе девушкой. Но под видом благосклонности и нежности встречает манипуляции и жестокость. С трудом разорвав обременительные отношения, она находит отголоски личного травматического опыта в истории квир-женщин. Одна из ярких представительниц современной прозы, в романе «Дом иллюзий» Мачадо обращается к существующим и новым литературным жанрам – ужасам, машине времени, нуару, волшебной сказке, метафоре, воплощенной мечте – чтобы открыто говорить о домашнем насилии и женщине, которой когда-то была. На русском языке публикуется впервые.
Признанная королева мира моды — главный редактор журнала «Глянец» и симпатичная дама за сорок Имоджин Тейт возвращается на работу после долгой болезни. Но ее престол занят, а прославленный журнал превратился в приложение к сайту, которым заправляет юная Ева Мортон — бывшая помощница Имоджин, а ныне амбициозная выпускница Гарварда. Самоуверенная, тщеславная и жесткая, она превращает редакцию в конвейер по производству «контента». В этом мире для Имоджин, кажется, нет места, но «седовласка» сдаваться без борьбы не намерена! Стильный и ироничный роман, написанный профессионалами мира моды и журналистики, завоевал признание во многих странах.
Россия, наши дни. С началом пандемии в тихом провинциальном Шахтинске создается партия антиваксеров, которая завладевает умами горожан и успешно противостоит массовой вакцинации. Но главный редактор местной газеты Бабушкин придумывает, как переломить ситуацию, и антиваксеры стремительно начинают терять свое влияние. В ответ руководство партии решает отомстить редактору, и он погибает в ходе операции отмщения. А оказавшийся случайно в центре событий незадачливый убийца Бабушкина, безработный пьяница Олег Кузнецов, тоже должен умереть.