Пятое время года - [87]

Первым русским, кто посетил Тунис и Алжир, был морской офицер Матвей Григорьевич Коковцов. Корабль, на котором он плавал, входил в состав флотилии русских военных судов, крейсировавших в Средиземном море в 1776–1777 годах. Коковцов оставил двухтомное описание своих наблюдений, в котором показал себя вдумчивым этнографом, уважительно относящимся к обычаям и религиям других народов. Все побережье Северной Африки именовалось в русской литературе того времени Варварийским берегом, а население — варварийцами. «Везде варварийцев почитают за народ жестокосердый, бесчеловечный, беззаконный и злонравием превосходящий самых диких американских жителей, — писал Коковцов. — Толь гнусные о варварийцах мнения вкоренились в европейцах от недостатка справедливых известий… Некоторые европейцы думают еще и так, что, если кто в Варварин родился, тот не одарен разумом и чувствами. Такое ложное мнение происходит от неведения их законов правления и обычаев; ибо все те европейцы, кои видели сей народ и имели с ним порядочное обращение, единогласно утверждают тому противное…»[49].

В этой связи уместно привести совершенно иное высказывание английских мореплавателей, окрашенное явной неприязнью к тем же жителям Северной Африки. Оно взято из «Лоции Гибралтарского пролива и Средиземного моря…», составленной гидрографом английского флота Джоном Парди, переведенной с английского лейтенантом П. Шестаковым и изданной в Николаеве в 1846 году. Вот отрывок из нее: «Важнейшее торговое место по берегу — Триполи, за ним следует Бенгази и, наконец, Дерна. Приморские жители жили до сих пор торговлею и морскими разбоями, а обитатели внутренних провинций — грабежом и воровством; теперь хищничество тех и других несколько ограничено, но все купцы и путешественники подвергаются опасности. Селения весьма бедны, развалины древних городов большею частию совершенно исчезли; в оставшихся поселись рыбаки, жгут известку или приготавляют поташ». Другой фрагмент: «Пьянство в Триполи более и даже, нежели в Англии. При дверях шинков Мавры распивают вино без зазрения совести; на Салдана или гауптвахтах вечная попойка. В лучшем обществе вино также в большом употреблении, особенно уважается ликер розолия, от рома также не отказываются. Бесчестных женщин множество; уличенные в развратной жизни должны жить в особом квартале Занга-Телъ-Гааб под присмотром нарочно назначаемого чиновника».

Императорское Русское географическое общество (РГО) выступило организатором поездок русских путешественников в отдаленные районы не только Азии, но и Африки. В 1846 году в Египет была послана медицинская миссия во главе с А. А. Рафаловичем для изучения эпидемии чумы и методов по обезвреживанию зараженных вещей. Рафалович по пути на родину побывал в Тунисе и Алжире. В Петербурге на общем собрании РГО он сделал доклад о нубийцах. Ботаник Л С. Ценковский по заданию РГО и Императорской Санкт-Петербургской Академии наук в начале 1848 года совершил поездку по восточному Судану, а годом раньше действительный член РГО Э. И. Эйхвальд проехал через горы Малый Атлас. Среди русских путешественников, побывавших в Северной Африке в 50 —70-х годах XIX века, можно назвать также географа, профессора Академии Генерального штаба А. И. Макшеева; доктора медицины, зоолога А. А. Штрауха; географа, этнографа и врача-антрополога В. В. Юнкера; в то время еще капитана Генерального штаба А. Н. Куропаткина и, наконец, известного путешественника II. А. Чихачева.

Здесь мне хочется вновь вспомнить поездки по «белу свету» А. В. Елисеева, который отдал изучению Африканского континента 14 лет. Выйдя из Триполи с караваном, он пересек пустыню Хамада-эль-Хамра и углубился в Сахару, но был вынужден отправиться в Тунис. Оттуда он добрался до «жемчужины Сахары» — Гадамеса. Однако центра Феццана, каковым является город Мурзук, — главной цели своего путешествия — он так и не достиг. Именно того Феццана, или Феззана, по которому мы сейчас, можно сказать, имеем счастье путешествовать.

Ливия, в частности Феццан, была местом обитания древнего человека времен палеолита. Почти половина из всех 34 исследованных стоянок обнаружена в районе Киренаики (на побережье и в горах Джебель-эль-Ахдар) и в пустынных районах Феццана.

Анализ материалов, найденных на этих стоянках, позволил сделать довольно любопытные обобщения о жизни древнего человека. Так, в нижнем палеолите древнему человеку, чтобы изготовить из камня продолговатое рубило с одним концом и утолщенной рукояткой, необходимо было сделать 25 ударов и сколов. Это было примитивное орудие первобытного охотника, не требовавшее для изготовления большой усидчивости. Следующим этапом было изготовление орудия для охоты. Оно имело ту же форму, но было более совершенным, поскольку для его производства требовалось уже 65 ударов и сколов.

Неандерталец, живший на границе нижнего и среднего палеолита, изготовил кремневое рубило миндалевидной формы, которое потребовало от него 112 ударов и сколов. В верхнем палеолите первобытный человек изобрел продолговатое рубило, в процессе изготовления которого он произвел уже 251 удар. Причем сколы делались для того, чтобы не только заострить режущую часть орудия, но и притупить острые заусеницы на конце орудия, которое зажималось в руке. Иными словами, приобретя определенные, отработанные навыки для изготовления орудия охоты, человек получил больше свободного времени и возможность затрачивать его на производство орудий труда. Все это дало основание назвать человека верхнего палеолита, пришедшего на смену неандертальцу, «человеком разумным».