Пятое время года - [108]

Когда я начал описывать все эти бесчисленные украшения, помогающие представить себе внешний облик молодой туниски, мне снова вспомнилась благочестивая красавица карфагенянка Саламбо. Вероятно, мне не следовало браться за это — достаточно было привести один абзац Флобера: «Волосы ее, посыпанные фиолетовым порошком, по обычаю дев Ханаана, были уложены наподобие башни… Сплетенные нити жемчуга прикреплены были к ее вискам и спускались к углам рта, розового, как полуоткрытый плод граната. На груди сверкало множество камней, пестрых, как чешуя мурены. Руки, покрытые драгоценными камнями, были обнажены до плеч, туника расшита красными цветами по черному фону; щиколотки соединены золотой цепочкой, чтобы походка была ровной, и широкий плащ темного пурпурового цвета, скроенный из неведомой ткани, тянулся следом, образуя при каждом ее шаге как бы широкую волну».

В старом порту города Хомт-Сук находится небольшой рыбный ресторан «Принцесса Харун». В объявлении, помещенном в местной газете, отмечалось, что повара ресторана международного класса готовят блюда тунисской и французской кухни. К тому же с террасы ресторанчика открывается прекрасный вид на море. После такой рекламы не отведать рыбной кухни было бы непростительно, и в один из вечеров мы отправились по набережной, засаженной высокими эвкалиптами, мимо гостиниц «Фаиз» и «Лотос» в старый порт.

Ресторан — единственное в округе двухэтажное здание с террасой — виден издалека. У входа стоит опутанная снастями и старой сетью большая рыбацкая лодка. Рядом — фонтан из нескольких, поставленных боком друг к другу больших глиняных горшков, в которых и сейчас тунисцы хранят воду, вино, зерно и оливковое масло. Вода, бьющая из скрытой трубы, переливаясь через край вертикально поставленного горшка, постепенно переходит в другие и сбегает в небольшой бассейн.

Фонтан по джербинским условиям — большая роскошь. Воды на острове не хватает, и в каждом гостиничном номере к стене прикреплено отпечатанное типографским способом на французском, английском и немецком языках объявление: «Пожалуйста, экономьте воду».

Почему Средиземное море не богато рыбой? Причин много. По-видимому, самая важная из них — загрязненность разными ядовитыми отходами, сбрасываемыми промышленно развитыми странами Европы. В некоторых местах европейского побережья Средиземного моря даже запрещено купаться. А все ливийское побережье усеяно черными нефтяными шариками и нашлепками, и после прогулки по пляжу нужно отмывать подошвы жидким мылом.

Тем не менее выбор продуктов моря в ресторанчике неплохой: «коктейль» из креветок, жареные кальмары, приготовленные разными способами ставрида, кефаль, палтус, камбала, морской окунь. Рыба в ресторан поступает с рынка. Необычен для нас так называемый тунисский салат, где мелко порубленные овощи подают с одной сардинкой и ломтиком апельсина.

Помня красочные рыбные рынки портов Красного моря и Аденского залива, я увлекаю своих спутников снова в центр города, где рядом с мясными лавками тянется длинный прилавок рыбного ряда. Но живописной картины здесь мы не увидели. На мраморном прилавке стоит несколько ящиков с серебристыми сардинками или серо-зелеными морскими окунями. Вся рыба удивительно скромных размеров. Наше любопытство вознаграждается знакомством с Масмудом, пожилым рыбаком, коротавшим время за чашкой кофе в ожидании своих товарищей, вышедших в море. На нем — европейские брюки и мятая цвета хаки рубаха.

— Вы пришли слишком поздно, — говорит Масмуд. — Рыба бывает рано утром. Ее везут в корзинах на велосипедах, мотоциклах или просто на тачках. Главное — побыстрее добраться до рынка. Сразу после приезда на рынок весь улов предъявляется муниципальному финансовому инспектору. Он взвешивает рыбу и взимает налоги. Затем товар поступает к двум работникам рынка. Они сортируют рыбу и насаживают ее на веревочки, сплетенные из пальмовых листьев. Каждая связка должна весить 0,5–1 килограмм. Она называется «шук», а рабочие, которые ее делают, — «шеккак».

Пока Масмуд отвлекается на беседу с другим рыбаком, я вспоминаю, что одно из значений арабского глагола «шакка» — «колоть», «прокалывать». Отсюда — слово «шаккак»; так называют человека, который что-то насаживает или прокалывает. Однако термин «шук» в значении «связка» я встречаю впервые.

— В связках рыба взвешивается еще раз и поступает к работнику рынка, которого мы называем «дал-ляль», — продолжает Масмуд. — Он продает рыбу с аукциона. Вот он, видите, сидит на высокой табуретке и держит в руках связку рыбы. На рынке четыре таких крикуна.

Действительно, на высоком табурете за прилавком сидит довольно молодой парень и выкрикивает какие-то слова. Я различаю выражение «бабалла, гидеш, гидеш». Значение первого слова разобрать трудно, зато второе ясно: «гидеш» на диалекте означает «сколько», «почем». Видим, как он передает связку покупателю и тот выплачивает ему деньги. Слева от аукциона находится небольшой прилавок, где продаются крупная рыба и королевские креветки по твердым ценам. Этот прилавок принадлежит Национальному управлению рыболовства Туниса, и здесь приобретают рыбу солидные покупатели, которым неудобно толкаться за мелочью в толпе и торговаться с продавцами-крикунами.