Пятнадцать тысяч монет - [12]

Госпожа Лю в тот же день пошла к лобному месту и видела казнь разбойника. Она взяла его голову и принесла в жертву своему покойному мужу, а также второй жене и Цуй Нину и долго плакала. Свою половину имущества она пожертвовала буддийскому женскому монастырю. Сама она постоянно читала сутры и молилась, совершая добрые дела ради спасения душ умерших, и прожила до ста лет.

Есть стихи, подтверждающие то, что здесь рассказано:

Исчезнет злой и добрый без следа.

Не надо лгать — будь искренним всегда.

Не забывай: язык — твой злейший враг,

Порой из шутки вырастет беда.

НЕФРИТОВАЯ ГУАНЬИНЬ

В годы Шаосин^{29} жил в столице князь сяньаньский,^{30} военный правитель трех областей. Родом он был из Яньани,^{31} что в области Яньчжоу на запад от Заставы.^{32} Однажды, видя, что весна подходит к концу, он взял с собой родных и отправился отдохнуть на лоне природы. Вечером, возвращаясь домой, они подошли к мосту у ворот Цянь-тан.^{33} В тот миг, когда паланкин с родными князя уже миновал мост, а паланкин самого князя оставался еще позади, из расположенной у моста мастерской, в которой наклеивали на бумагу картины и переплетали книги, послышался голос:

— Дочь, выйди взглянуть на князя!

Едва девушка вышла и князь увидел ее, он тут же обратился к своему телохранителю:

— Такую девушку я ищу уже очень давно. Как кстати я встретил ее сегодня! Приказываю тебе привести ее завтра же ко мне во дворец.

Телохранитель с изъявлениями полной покорности, не откладывая, отправился за девушкой, которая выходила смотреть на князя.

Кто же она была такая? Говорят:

Разве пыль за повозкой уляжется?

Нить, что сердце связала развяжется?

Около моста телохранитель увидел дом с вывеской: «Здесь мастер Цюй наклеивает на бумагу старинные и современные картины». Как раз оттуда вышел старик, а с ним девушка:

Волосы — крылья кузнечика,

Облака легкого взлет.

Брови, как два мотылька,

Не знающие забот.

Губы — созревшей вишни

Соком налитый плод.

Зубы — кусочки яшмы —

Прячет ревниво рот.

Лотоса белого краше,

Медленным шагом идет.

Голос ее мелодичен —

Иволги слаще поет.

Вот как прелестна была девушка, вышедшая смотреть на паланкин князя.

Телохранитель сел в чайной напротив ее дома, и, когда служанка заварила ему чай, он обратился к ней с просьбой.

— Я хочу попросить вас, матушка, — сказал он, — сходить в мастерскую на той стороне улицы — там подклеивают картины — и пригласить сюда мастера Цюя. Я хотел бы поговорить с ним.

Служанка тотчас отправилась туда и привела мастера Цюя.

— Чем я могу быть вам полезен? — спросил мастер Цюй телохранителя, после того как они обменялись поклонами и сели.

— У меня, собственно, нет к вам никаких дел. Я хочу лишь задать один праздный вопрос, — сказал телохранитель. — Скажите, та девушка, которую вы позвали взглянуть на паланкин князя, ваша дочь?

— Да, моя дочь, — ответил мастер Цюй. — Она у нас одна.

— Сколько же лет вашей дочери? — спросил опять телохранитель.

— Восемнадцать.

— Что она собирается делать: выйти замуж или устроиться служить в дом какого-нибудь чиновника?

— Я слишком беден. Где мне взять денег, чтобы выдать дочь замуж? Придется отдать ее в услужение в какой-нибудь чиновничий дом.

— А что она умеет делать?

О способностях дочери мастер Цюй сказал словами песни «Прелестные глаза»:

Прелестнейшая девушка

Одна в прохладе зала

Ткань легкой кисеи

Шелками расшивала.

Могуществом Восточного владыки^{34}

Она не обладала,

Но распустилось под ее иглой

Цветов немало!

Когда же платье яркое в саду

Меж листьев замелькало —

Оно смутило мотыльков, а пчелам

Приманкой стало.

Телохранитель понял, что девушка хорошо вышивает.

— Князь только что видел вашу дочь из паланкина и обратил внимание на ее пояс, — сказал он. — Ему как раз нужна в доме искусная вышивальщица. Почему бы вам не отдать ему свою дочь?

Отец вернулся и рассказал об этом предложении своей жене. На следующий день он отправил дочь в дом князя. Их соглашение было скреплено документом, князь расплатился с отцом, а девушке дали имя Сю-сю.

Прошло некоторое время. Однажды император подарил князю халат воина, расшитый цветами. Тогда и Сю-сю вышила ему точно такой же халат. Князь очень обрадовался подарку. «Государь пожаловал мне вышитый халат воина, — подумал он. — Надо бы поднести ему в знак благодарности что-нибудь необычное». В своей сокровищнице князь нашел кусок прекрасного нефрита, прозрачного, как баранье сало. Он созвал всех своих мастеров-камнерезов и спросил их:

— Что можно сделать из такого куска нефрита?

— Набор винных кубков, — предложил один из мастеров.

— Стоит ли? — усомнился князь — Разве не жалко такой прекрасный кусок нефрита тратить на винные кубки?

— Этот кусок нефрита острый сверху и круглый снизу, — сказал другой мастер. — Из него можно сделать статуэтку махакала.^{35}

— Такие статуэтки нужны только в седьмую ночь седьмого месяца,^{36} — возразил князь. — Все остальное время она будет лежать без дела.

Среди камнерезов был молодой человек по имени Цуй Нин, родом из Цзянькана, что в области Шэнчжоу.^{37} Ему было всего лишь двадцать пять лет, но он уже не первый год служил у князя. Он вышел вперед, почтительно сложив руки, и сказал князю: