Пятьдесят лет в Российском императорском флоте - [35]
Мы прошли мимо острова Капри, вулкана Стромболи и направились в пролив между островами Сицилия и Сардиния. Затем, выйдя в открытое море, легли на West, направляясь в Гибралтарский пролив. Июль был на исходе, в море было жарко и тихо, поэтому все время шли под парами, изредка лишь прикидывая косые паруса. В кают-компании стало заметно тише и скучнее: мы лишились двух наших веселых любимцев — Никольса и Маленького; первый был переведен на «Герцог-Эдинбургский», отправлявшийся в Тихий океан из Греции, а второй — на черноморскую канонерку, нуждавшуюся в штурманском офицере. Ни звуков рояля, ни веселых опереточных арий мы больше не слышали. По временам лишь раздавались органные звуки фисгармонии, на ней играл ревизор в редкие минуты свободного времени. Теперь, перед возвращением в Россию, он был очень занят составлением отчета (материального) за все двухлетнее плавание.
Близость возвращения домой заметно изменила общее настроение и дух кают-компании — против беззаботного, веселого настроения, царившего в Тихом океане вдали от домашнего очага. Там все живут интересами берега или эскадры, забывая о доме, в который когда-то еще придется вернуться. А здесь, у преддверия своего дома, невольно сосредотачиваются мысли на предстоящей скорой встрече со своими близкими. Одни, холостые, ни к чему не обязанные, беззаботно относятся к встрече с родными, а вот женихи и женатые, если они усердно изучали японский язык в Иносе или американский язык в Шанхае, возвращаясь домой, невольно задумываются и кажутся необычно серьезными. Такая именно атмосфера царила теперь на клипере, хотя женатых у нас было очень немного, но женихи были. И я думаю, что это они главным образом изменили общее настроение в кают-компании.
На 4-й день клипер, приближаясь в Гибралтару, подошел вплотную к африканскому берегу, и, следуя вдоль него, мы ясно рассмотрели на берегу испанскую крепость Цеуту с небольшими каменными домиками и каменной стеной, взбирающейся по холмикам этой старинной заброшенной крепости. Следуя далее и углубляясь в узкость пролива, где на расстоянии 7 миль подходит Африка к Европе, мы под темным грозовым облаком увидели мрачную высокую скалу Гибралтар.
Прошли от него мы далеко, в милях 5-ти, и в бинокль нашли на рейде несколько военных судов, и между ними стоял наш «Минин», расставшийся с нами в Сингапуре. Войдя в Атлантический океан, мы круто повернули направо, чтобы лечь на север вдоль испанского берега. Здесь клипер и встретил сильное течение, гнавшее воды океана в Средиземное море; вода бурлит здесь, точно в котле, и отжимает клипер к берегу и назад. Машине пришлось работать полным ходом несколько часов, чтобы преодолеть стремительное течение. Уже поздно ночью мы входили на рейд Кадикса и по указанию лоцмана стали на мертвый портовый якорь.
В дальнем плавании: рулевые
На высоком полуострове, соединенном с материком низкою песчаною косой, расположена старинная испанская крепость с городом Кадиксом, обнесенным крепостным валом. В былые времена всемирного морского владычества Испании эта крепость сыграла немаловажную роль в истории морских войн. Теперь эти каменные стены потеряли уже военное значение; но оригинальный вид этого белого, как снег, исторического города остается надолго в памяти туриста.
На утро при ярком солнце, рассматривая с палубы клипера ослепительно белый город, только в одном месте я нашел зеленую полосу — это городской бульвар, разбитый на крепостном валу вдоль морского берега. Над белыми террасами высоких домов блестят купола с крестами многочисленных храмов, густо настроенных во времена господства средневековой инквизиции. Вдоль берега имеется каменная набережная с пристанями для шлюпок; в город ведут крепостные ворота.
Узкие прямые улицы между высокими домами кажутся коридорами. В нижних этажах сигарные и винные лавки, кафе и очень частые парикмахерские. Днем на улицах женщин не видно, они сидят на балконах, устроенных почти в каждом окне верхних этажей, и прячутся от солнца под спущенными шторами. Вечером эти смуглые красавицы выходят на улицу и на бульвар, где происходят ежедневные гуляния и играет военный оркестр. Шляп на испанках почти не видно, а на голове обычно накинута черная кружевная шаль (mantelina), скрадывающая отчасти смуглый цвет лица, чем отличаются южные испанки, получившие по наследству от предков следы мавританской крови.
Сознание этой примеси есть вечный предмет страданий здешних красавиц. Блондинка с румянцем здесь редкость, это или иностранка, или испанка из северных провинций. Там (Гаисия, Корунья, Сантандер, Ферроль) женщины встречаются различных типов: блондинки, шатенки с ярким румянцем и белым цветом кожи. Между ними много истинных красавиц. Гуляя по городу, мы заходили в ряд церквей, в них чувствуется приятная прохлада — отдых от дневной жары. Молящихся нет, и церкви обычно пустуют. Лишь редко где-нибудь в углу за алтарем можно наткнуться на лежащую крестом женщину, отбывающую эпитимию по назначению строгого исповедника. Мужчины-испанцы по большей части видные, мужественно красивые и имеют благородную осанку. Чтобы иметь верное представление о жителях города, следует выйти вечером на бульвар, и там во время гулянья вы увидите весь цвет местного населения. Но характер и темперамент испанцев проявляется с полною яркостью на бое быков.
