Пять осколков нефрита - [5]

— Вот тут сказано, что вы обладатель черного пояса карате. Кто его вам выдал?

— Нисияма.

— Мы хорошо знакомы с мистером Нисиямой. Черный пояс от него получить труднее, чем Моше Даяну водрузить знамя победы над Каиром. Если вы прошли обучение у такого мастера и это длилось не один год, то, уверен, с проблемами, связанными с Востоком, наверняка разберетесь.

— Из японского знаю лишь спортивные термины, — заметил Тиббз. — Да и с самой Японией знаком поверхностно. Только правила поведения, принятые в боевых искусствах.

— Но вы также изучали айкидо под руководством Таканаси.

— Да, лет пять.

— Тоже черный пояс?

— Пока нет.

Дальше снова заговорил Лониган:

— Мистер Тиббз, вероятно, кое-что из того, что я сейчас расскажу, вам известно, но все равно прошу внимательно выслушать. Это необходимо для создания общей картины.

— Конечно.

— Накануне Второй мировой войны японцы, которые тогда были настроены чрезвычайно агрессивно, наводнили соседний Китай опиумом с определенной целью — понизить сопротивляемость нации. Надо заметить, что в Китае проблема наркомании и без того была острой. Еще в тридцать шестом году нанкинское правительство, угрожая смертной казнью, потребовало от наркоманов лечения. Но все равно через два года одну восьмую жителей Нанкина составляли безнадежные наркоманы. И положение ухудшалось. Шестнадцать лет спустя ситуация изменилась. Коммунистам в Китае с помощью репрессий удалось остановить рост наркомании и в значительной степени решить данную проблему. Но остался Гонконг, где активно действует наркомафия. Теперь ее деятельность направлена на Запад, и прежде всего на США. — Он подошел к окну и развернулся, ухватившись сзади за подоконник. — Ни для кого уже не секрет, сколько наших солдат во Вьетнаме подсели на иглу. А марихуану и героин туда поставляет китайская мафия. В докладе адмирала Уильяма Мака, представленном в президентскую комиссию в августе семидесятого, приведены ужасающие цифры. Наркотики приносят мафии фантастические доходы.

— Вы специалист по убийствам, — вставил Даффи. — А это массовое убийство. Понимаете?

— Что от меня требуется? — спросил Тиббз.

Зазвонил телефон на столе Уошберна. Он снял трубку и посмотрел на Тиббза.

— Это вас.

— Вирджил, извини, что отрываю, но дело срочное, — раздался голос Магауана. — Заканчивай там поскорее и приезжай сюда. У нас еще одно убийство, как раз по твоей части.

Глава 3

Подавленная неутешным горем Юмеко, тихо сидела в кресле, закрыв глаза и пытаясь хотя бы так отгородиться от окружающего мира. Страдать ей было не в новинку, но это несчастье обрушилось как снежная лавина. Ну почему так случилось, что мистер Ван, единственный в мире человек, обративший на нее внимание и проявивший доброту, теперь лежит мертвый?

Погибший от руки убийцы.

Горе было настолько острым, что она была готова сделать харакири, но на это имели право только жены и дочери самураев. К тому же Юмеко знала, что обязана жить хотя бы потому, что, кроме нее, покойного мистера Вана некому оплакать и почтить его память, тем самым обеспечив достойнейшему человеку блаженство в ином мире. А после этого она мечтала присоединиться к нему. Все равно впереди ее не ожидает ничего хорошего.

У ее кресла на корточки присел полицейский, который явился на вызов, после того как она обнаружила убитого мистера Вана.

— Я вам очень сочувствую, мисс Ван, — сказал он.

Юмеко вздрогнула. «Какая мисс Ван? Ах да, этот добрый полицейский думает, что я его дочка». Она открыла глаза.

— Сейчас вашего отца нельзя трогать. Давайте немного подождем: скоро приедет знающий человек и все сделает как надо.

— Спасибо, — еле слышно произнесла Юмеко.

Сколько прошло времени, она не представляла, но, услышав, как открылась входная дверь, привычно напряглась. А затем вспомнила, что бежать докладывать мистеру Вану о визитере не нужно, потому что нет уже на земле этого замечательного человека.

Вирджил Тиббз спокойно выслушивал в прихожей доклад полицейского Барри Ротберга.

— Девушка позвонила час назад. Видимо, в доме жили только двое, она с отцом. Девушка в гостиной. Потрясена настолько, что не может разговаривать.

— Больше никто ничего не видел?

Ротберг покачал головой:

— Нет. Шеф Магауан строго приказал ничего до вашего приезда не трогать. Мы исполнили это в точности.

Вирджил кивнул:

— Хорошо.

Он вошел в комнату в задней части дома. Вначале неторопливо оглядел музейные шкафы, заполненные красивыми статуэтками, вероятно, редкими и дорогими, внимательно осмотрел плотно задвинутые шторы, почти совсем не пропускающие дневной свет. Не ускользнул от его внимания и дорогой красный ковер на полу, который он тщательно проверил: может ли ворс держать следы. Убедившись, что не может, Вирджил Тиббз повернулся к мертвому мистеру Вану, лежащему среди своих сокровищ в весьма странной позе: на спине, вытянув руки вдоль тела. Казалось, он принял эту позу добровольно.

И вообще отсутствовали какие-либо очевидные признаки, что над ним было совершено насилие. Спокойное, почти безмятежное лицо, раскрытые глаза, обращенные вдаль. Лежал он примерно под углом в тридцать градусов к стене, недалеко от небольшого стола, стоящего в центре комнаты. Стол был покрыт толстой бархатной скатертью. Установленный на потолке светильник направлял узкий луч прямо в его середину. Два шкафа с нефритовыми статуэтками были открыты, но опять же без следов взлома. Со стеклянных полок кто-то снял четыре статуэтки. Они были тут же, лежали на полу, полукругом, по две с каждой стороны головы их почившего владельца. Со своего места в шкафу сняли еще одно изделие из нефрита — нечто похожее на кинжал. Он торчал, глубоко всаженный в грудь мистера Вана с левой стороны. Это был Я-Чан, символ власти в средневековом Китае, который совсем недавно стал экспонатом коллекции мистера Вана. Но Вирджил Тиббз пока этого не знал.