Пять лет повиновения - [50]

— Этого достаточно. Этого вполне достаточно, — сказала она Моурису. — К этому времени мое платье уже будет готово.

Странно, но ее больше заботило платье, а не тот, кто будет стоять рядом с ней в торжественный день. Она не беспокоилась из-за Брайана. Понятно, что только его природная скромность мешала ему сделать наконец давно ожидаемое предложение. За несколько предстоящих недель она настроит его на нужный лад, и, когда придет время, дневник отдаст окончательный приказ.

— Моурис, я приглашаю тебя на свадьбу. Ты будешь нашим самым дорогим гостем. В этой комнате мы устроим прием. Дома ты будешь чувствовать себя уютно.

Решила составить список приглашенных: это ведь ее забота — организовать торжество. Она постарается как можно меньше беспокоить Брайана. Перед ней лежал чистый белый лист, но ни одного имени в голове. В ее жизни были приют и фабрика. Она ума не могла приложить, кого пригласить. Приготовленный карандаш так и остался торчать у нее в зубах. Единственный гость — бедный Моурис. Хотелось взять спицы, но решила пересилить себя, пока не напишет хоть одно имя. Она усердно перебирала в голове все знакомые ей имена. Были же служащие бухгалтерии, с которыми она проработала больше сорока лет… Они вполне подошли бы в качестве гостей. Но она не помнила ни одного из них. Неожиданно всплыло имя мистера Коннелла, управляющего. Он придет. Мисс Хоукинс решила, что наведается на фабрику за неделю до свадьбы и, увидев лица, вспомнит имена — так и заполнится пустой список. Вероятно, будет присутствовать и мать Брайана. А может быть, у него найдется пара друзей, которых он захочет пригласить? Хотя она сомневалась: он наверняка был так же одинок, как и она. Наверное, ей нужно будет приготовить еще и свадебный завтрак. Может быть, миссис Черч поможет ей в этом? Неожиданно найденное реальное имя реального человека вдохновило ее. И если существует мистер Черч, то пусть и он приходит. Комната постепенно заполнялась. Хватит ли места? На свадьбе, конечно, не будет бедной Моррис, ведь ее имя и бледная тень жили только в воспоминаниях. Впервые в жизни мисс Хоукинс очень захотелось, чтобы матрона была все еще жива. Если бы удалось найти мучительницу и доказать, что ее страшные пророчества не сбылись и ее воспитанница все-таки не погибла в нищете и одиночестве! Мисс Хоукинс не могла дольше сдерживать бурливший внутри гнев — ей требовалось вязание. Чтобы унять раздражение, хватило всего нескольких рядов. Она положила спицы и взглянула на зеркало.

— Моурис, я решила: ты поведешь меня под венец, ты выдашь меня замуж.

Он был всем для нее — мужем, братом, а теперь отцом. Всем, чего она не знала никогда. Бедный Моурис — единственная родная графитовая душа в зеркале на стене.

Глава 14

Прошел месяц, свадебное платье мисс Хоукинс было готово. Сегодня она должна была его забрать. Утром пришло еще одно письмо из банка. Это было повторное приглашение. Очевидно, предыдущее затерялось и не дошло до адресата. Менеджер по-прежнему взывал к ее рассудку: если траты продолжатся в том же режиме, то очень скоро они превысят все кредиты и ничто уже не спасет ее от перерасхода. Банкир приглашал ее для разъяснения ситуации, если она не в отъезде. Она предпочла не заметить раздражения в вежливом тоне письма, как, собственно, и самого письма. Притворилась, что его не было вовсе, как и предыдущего, забытого. Внимательно прочла письмо и схоронила в надежном потайном месте, да так удачно, что тут же забыла где. Проверила чековую книжку в сумочке, оделась и вышла из дому. Только на полпути к миссис Черч неожиданно вспомнила, что не получила на сегодня обязательный приказ дневника. Всполошилась и повернула обратно к дому. Последнее время, наверное от осознания неумолимо приближавшегося окончания срока приговора, она все острее чувствовала необходимость полного и беспрекословного повиновения зеленой книжке.

Мисс Хоукинс вошла в квартиру, открыла дневник на сегодняшнем дне… и не поверила своим глазам — на странице была запись.

В голове отсутствовали какие-либо воспоминания по этому поводу. Но почерк, без сомнения, ее. С нараставшим страхом и удивлением прочитала приказ: «Продала часть мебели». Волосы встали дыбом. Она была в ужасе. В свете полученного сегодня и уже забытого письма приказ был абсолютно логичным. Но сама идея распродажи имущества — разорение ее дома, пусть даже частичное — казалась ей дикой и невозможной. Постаралась собраться с мыслями и успокоиться. Конечно, вынести это невозможно, но… если только не принимать в расчет, что все эти утраты свершатся ради и во имя ее будущего семейного счастья и благополучия. С другой стороны, так или иначе, сознательно или нет, но приказ написан и получен, а значит, требует выполнения. Поэтому выписала на маленькую карточку объявлений второстепенные предметы, с которыми можно расстаться в первую очередь. Сверху на карточке указала свое имя и адрес. По дороге к миссис Черч зашла в газетный киоск и оплатила недельную печать своего объявления. Сегодняшний мистическим образом появившийся приказ, казалось, давил ей на плечи и сжимал грудь. В отчаянии она вновь и вновь заставляла себя вспомнить все с самого начала: проснулась, умылась, оделась, увидела и спрятала письмо. Но где пробел? Когда это было? Могла забыть, как записывала… Но сам приказ, означавший начало опустошительного разрушения, был более чем просто запоминающимся. Старалась припомнить, как стояла у стола с ручкой в руках, но не могла. Все было нереально, как будто и не было. Она оцепенела от предчувствия надвигавшейся беды. А что если нависшая над ней скорая свобода угрожает свободе ее собственной воли? Куда ее заведет ворвавшееся этим утром в ее жизнь без спросу, с черного хода непонятное и непредсказуемое нечто? Надо собраться и последить за собой как бы со стороны, контролируя каждый шаг, а особенно мысли. Но как это сделать? Одно дело — наблюдать за пишущей рукой или идущими ногами — контролировать формальное, физическое. Другое — приставить стражу к своей голове. Ее трясло. С радостью заметила, что стоит уже перед домом миссис Черч.