Пять фараонов двадцатого века - [62]

В ажиотаже перепалки никто не решился спросить, каким образом разгорячённый жених собирается всадить в себя пять пуль. Первые четыре — не до смерти? Но драматичный жест сработал, и через несколько минут помолвка состоялась. «Сказать по правде, я была рада, — пишет Рашель. — Подозреваю, что я была влюблена в Бенито с восьми лет. Мне нужен был только последний толчок, чтобы решиться».[353]

Первые шесть лет супруги Муссолини прожили в гражданском браке, оформили отношения только в 1915 году. Нет никаких указаний на то, что супружество ослабило жажду любовных приключений в Бенито. Он явно был из тех мужчин, которые смотрят на моногамию как на устаревшую и ненужную обузу. Семья и дети были дороги ему, по мере сил он старался щадить чувства жены, но при его необузданном нраве это было нелегко. В своих воспоминаниях Рашель уверяет, что знала о похождениях мужа, но подробно рассказывает только о трёх его возлюбленных, которые доставили ей немало страданий.

С Идой Дальзер Муссолини сошёлся, скорее всего ещё в 1908 году, находясь в Австрии. Видимо, она последовала за ним в Милан, потому что вскоре на свет появился мальчик, которого отец признал. О её существовании Рашель узнала весьма драматичным образом: полиция явилась в её квартиру и предъявила два ордера: один — на конфискации мебели за неуплату, другой — на арест за поджог номера в гостинице. Оказалось, что Ида Дальзер всюду называла себя «сеньорой Муссолини» и не собиралась отказываться от этого статуса.

— Она опасная женщина, — объявил Бенито Рашели. — У нас есть единственный способ помешать ей использовать моё имя. Мы должны пожениться. Тогда на свете будет только одна сеньора Муссолини.[354]

Гражданский брак был заключён в 1915 году. Но дело этим не кончилось. Весной 1917 года он находился в военном госпитале в Милане, куда его доставили после тяжёлого ранения. Рашель пришла навестить его и у дверей палаты столкнулась с Идой Дальзер.

«Она накинулась на меня, стала осыпать оскорблениями, вопила, что только она имеет право находиться у его постели. Пациенты развлекались этим зрелищем, но я была в ярости. Накинулась на неё с кулаками, пинала и даже ухватила за горло. Бенито едва мог двигаться под своими бинтами и, пытаясь разнять нас, свалился на пол. На счастье санитары вмешались, а то я могла бы задушить её… Позже Ида подала в суд на Бенито и высудила месячные алименты в двести лир на своего ребёнка».[355]

Героиней другого долгого романа с дуче была журналистка Маргарита Сарфатти. Она сотрудничала с ним в газете «Аванти», потом перешла в основанную им «Пополо Италиа». Слухи об их связи циркулировали в Риме, долетали и до Рашели в Милан. Когда она высказывала мужу свои подозрения, он заверял её, что Маргарита слишком перегружена культурой и интеллектом, чтобы вызывать в нём эротические порывы.

В 1925 году у Муссолини открылась язва желудка, и Рашель решила поехать в Рим, чтобы навестить его в больнице. К её изумлению, на вокзале её встретил инспектор миланской полиции и потребовал, чтобы она вернулась домой. Якобы, её присутствие у постели больного может создать впечатление, что болезнь дуче слишком серьёзна, а это вызовет нежелательные осложнения в международных отношениях. Рашель подчинилась, но при следующей встрече с мужем потребовала порвать эту связь. Он пообещал, даже сжёг на глазах у жены все письма «интеллектуалки». Однако на самом деле отношения продолжались вплоть до 1931 года. Впоследствии, после окончания войны, Маргарита Сарфатти продала все письма дуче за 70 миллионов лир.[356]

Кларетте Петаччи, дочери уважаемого врача, служившего в Ватикане, было десять лет, когда она радостно привествовала колонны фашистов, входивших в Рим. Один портрет Муссолини был у неё под подушкой, другой — в школьном учебнике. Она посвящала дуче стихи и посылала их в Палаццо Венециа в красивых конвертах. Его имя писала на пляжном песке и на пирожных, которые пекла на уроках кулинарии. Ей исполнилось восемнадцать, когда счастливая случайность привела автомобиль семейства Петаччи на пляж в Остии в тот самый момент, когда там прогуливался её кумир. Не слушая возражений матери и жениха, Кларетта направилась к нему и излила на него своё восхищение и преданность.[357]

Потом у неё было недолгое замужество с лейтенантом итальянской армии, ссоры, примирения и, наконец, решительный разрыв. Первые встречи Муссолини с Клареттой были обставлены с соблюдением приличий, во дворце или на пикниках присутствовал кто-то ещё, обычно — её младшая сестра. Но в 1932 году её мать была неожиданно приглашена во дворец, и взволнованный и побледневший дуче сказал: «Сеньора, даёте ли вы мне разрешение любить Клару?».[358]

Неизвестно, как сеньора Петаччи сформулировала свой ответ, но понятно, что остановить роман было не в её силах. С этого момента Бенито и Клара любили друг друга до конца жизни — до их ужасного одновременного конца 28 апреля 1945 года. В Палаццо Венеция Кларе была отведена квартира из трёх комнат, куда подняться можно было только на лифте. Из своих поездок Муссолини писал возлюбленной, она отвечала ему, и каким-то чудом три сотни этих писем соранились, и переписка нашла своё место в архиве США в Вашингтоне.