Пути и маски - [95]
Ривэн убито кивнул. Мыслями он явно был уже не здесь — вместо моря видел присыпанные пудрой снега улочки Энтора, пляску мечей и стрел под каменными стенами… Альен вспомнил, как в Гха'а ему не давали спать навязчивые мысли о Кинбралане. У него, наверное, был такой же отсутствующе-растерянный взгляд; это объяснило бы молитвы матери Бадвагура и маниакальную заботу самого резчика.
— Мы сделаем то, что нужно, — сказал Альен, чтобы заполнить затянувшееся молчание. — Я готов это сделать.
Бадвагур взглянул на него с угрюмой задумчивостью. И вдруг — то ли свет от поднимавшегося солнца так упал на лицо агха, то ли магия опять сыграла шутку с восприятием, — на месте широкоскулого бородатого резчика Альен увидел череп. Оскаленный, покрытый плёнкой серого праха, бесстыдно-мёртвый. Неподвижный, невозвращаемый — как и всё, что ушло туда…
Так что, Зелёная Шляпа, говоришь, тауриллиан владеют тайной бессмертия?…
Через мгновение морок исчез.
Вёсла всё так же мерно погружались в тугой покров моря, а потом с плеском выскальзывали обратно. Альену казалось — по воде вьётся запутанная исчерна-синяя дорога, и конец её неведомо где.
ГЛАВА XIX
Карандаш чара Энчио провёл жирную черту по карте города. Черта переползла ремесленный квартал, прочернила живописную улочку Лирре (Ринцо часто гулял там с Лаурой, когда они только познакомились) и влилась в плотную сетку других линий на подходе к главной площади. Маршруты праздничного шествия с разных концов Вианты должны были соединиться на центральной улице и яркой толпой, с деревянной статуей богини Велго во главе, упереться во Дворец Правителей.
Горожане не делали этого уже десять лет, и, на взгляд Ринцо, сейчас было не лучшее время возрождать традицию — особенно после удара по семи пограничным крепостям Дорелии, дерзко предпринятым в одну ночь… Адепты Прародителя, прослышав о празднестве, уже начали гулко роптать, как и противники участия Кезорре в войне, и тайные сторонники королевы Хелт. Но решение Совета есть решение Совета — Ринцо никогда не будет по-настоящему властен над ним. И слава богам: не нужна ему такая ответственность…
Чар Энчио постучал по карте сухим желтоватым пальцем. Ринцо тупо смотрел на вены, вздувшиеся на его старческой руке, и не мог заставить себя думать о делах.
Его мысли, конечно, властно рвались к Лауре — как аромат вина властно и обволакивающе рвётся из только что откупоренной бутылки. Но теперь вино это было горьким. Наверное, из сортов северо-западных провинций, которые всегда наводили на Ринцо тоску.
Лаура бледнела, худела, а по ночам вскрикивала от кошмаров или ворочалась, вздыхая в бессоннице. Все последние дни она почти не покидала мастерскую — как догадывался Ринцо, начала новую работу, — но при его появлении обязательно завешивала холст. Такая скрытность была чем-то новым и тревожащим. В остальное время Лаура бродила по дому грустной тенью, рассеянно вертела в руках их многочисленные уютные безделушки. Или же, наоборот, вдруг срывалась в истеричное веселье: хохотала по полчаса над каким-нибудь пустяком, язвила над неуклюжестью Челлы, разрисовывала мебель звериными мордочками. В таких вспышках было что-то лихорадочное — раньше её тёмные глаза горели так лишь во время болезней.
Ринцо, вторя смеху Лауры, каждый раз напрягался, ожидая слёз. Он уже даже хотел этих слёз — чтобы Лаура, обмякнув у него на груди, рассказала наконец, что гнетёт её, чтобы они вместе подумали над этим или хотя бы разделили беду, как бывало прежде. Он готов был говорить с ней и о Линтьеле, и о леди Синне, и о её вечной боли — ребёнке, который никогда не родится. Готов был пойти на любые уступки, снести любые упрёки, лишь бы не видеть, как она угасает, как тростинкой сгибается точёная золотистая шея.
Но Лаура молчала.
Откуда-то Ринцо знал, что причина всего — не ревность и не тревога за брата. Случилось что-то ещё — что-то, куда ему нет доступа. Он впервые ощутил не только собственную уязвимость из-за силы чувства к Лауре, но и собственное бессилие помочь. Это оказалось в разы хуже.
А присутствие леди Синны в их доме (надо признать, довольно двусмысленное в глазах виантских сановников) ещё сильнее распаляло этот пожар. Лаура и Челла заняли, хотя каждая по-своему, позицию молчаливого гордого протеста. Они вроде бы и смирились с тем, что под их крышей скрывается рыжая чужачка со слегка чопорными манерами и ошибками в кезоррианской грамматике, но даже не пытались делать вид, что это их не задевает. В итоге Ринцо уже несколько недель жил будто над раскалённой жаровней; вся привычная, спокойная, упорядоченная система его мира летела в бездну. Как если бы ураган прокатился по холмам и виноградникам Ариссимы, а толпы дикарей — по колоннам и фонтанам Вианты.
В общем, заботы и поручения Совета были сейчас совершенно не к месту, а относившиеся к празднику Велго — вдвойне. На сегодняшнем заседании Ринцо ещё меньше, чем всегда, следил за ходом беседы.
— Это последнее направление, — негромко, но веско проговорил чар Энчио. — Остальные улицы и переулки должны быть перекрыты, нам не нужна такая давка, как в последний раз… Эр Даола, это по Вашей части.
История одного из множества миров, затерянных на просторах Мироздания — и затерянного в этом мире человека. История его дара (или проклятия?), любви и ненависти, стойкости и страхов. Путь одного — или путь целой эпохи? Решать судьбе...
Продолжение цикла «Хроники Обетованного». Сколько выпало карт и сошлось путей до того, как родился Меидир-прорицатель?… Обречённые на гибель королевства — и хаос, ненароком впущенный в мир. Остаётся надеяться лишь на извечную магию зеркал, но в такую эпоху лжёт даже собственное отражение… Первая часть трилогии об Альене Тоури, события происходят за несколько веков до описанных в «Прорицателе».
Продолжение цикла «Хроники Обетованного», заключительная часть трилогии о Повелителе Хаоса — Альене Тоури.
Продолжение цикла «Хроники Обетованного». Всевластие Хаоса больше не грозит Обетованному, и тёмные времена закончились… Закончились ли? Великая война продолжается. Королевство Ти’арг, захваченное северными воинами, готово сражаться за свою свободу. Драконы, кентавры и боуги с таинственных западных земель не собираются подчиняться людям… А Уна Тоури, дочь Повелителя Хаоса, не собирается подчиняться судьбе. Но, чтобы выжить в настоящем, ей предстоит погрузиться в прошлое. Что же скрывают осиновые прутья замка Кинбралан? ПРИМЕЧАНИЕ: прямое продолжение трилогии об Альене Тоури.
Мир молодого мага рушится в одно мгновение. Он становится изгоем, угрозой и проклятием для своего мира. Древний артефакт переносит его в другой мир. Туда, где он может обрести себя. Понять для чего он родился и решить кем ему быть.
Жестокий беспощадный мир виртуальной реальности, где каждый твой шаг способен привести к гибели, а местные обитатели отнюдь не безобидные овечки. Что, если очутившись здесь, ты сходу окажешься заражен, совершенно один в дикой местности, где бродят звери и неизвестные науке твари? А тут еще психика дает сбой, и привычное заболевание медленно перетекает в самое настоящее безумие… Как удержаться на тонкой грани между чудовищем и человеком? И есть ли вообще разница?Он — немертвый, собственной волей вцепившийся в горло Судьбе.
Доктор психомагических наук Элизабет Морэй и не подозревала, какие негативные последствия может иметь согласие на участие в проекте «Сота Альянса» — первой в истории эльфийско-человеческих отношений дипломатической миссии беспрецедентно высокого уровня. Получив предложение влиться в состав эльфийской делегации в качестве эмиссара-чародея, Элизабет планировала не только сколотить приличную карьеру и облагородить свою репутацию почестями и всеобщим признанием, но и обеспечить достойное будущее для своей ученицы и приёмной дочери.Однако реальность оказалась беспощадна к новоиспечённому эмиссару-чародею: в человеческой империи на эльфийских дипломатов объявляется негласная охота, в которую включаются не только продажные СМИ, фанатичные религиозные радикалы и самые опасные наёмные убийцы империи, но и тайные агенты демонической нежити.
Ночь в Землях Меча и Магии не только время вампиров и темных сил. Есть те, кто по природе своей понимает всю красоту этого времени суток, и использует для своего выживания. Темные эльфы, отринувшие доктрины Ллос, и стремящиеся вернуться на поверхность, к своим светлым братьям и сестрам. Именно в их замке пытается закрепиться и изучить феномен Срыва героиня этой книги - темная эльфийка, жрица Эйлистри.
Айена - мир, в котором магия и технологии существуют параллельно. Иногда они действуют одновременно - и что-то может пойти не так. Например, когда один сильный, но недоученный экспериментатор перепутал трансфизические контуры, и в имперские предгорья перебросило две тысячи человек из камчатского поселка Белый Камень. Казалось бы, людям повезло - избежать смерти во время извержения вулкана и начать жизнь с нуля. В новом мире. С новыми возможностями. Только это не сказочное королевство, где карьерный путь попаданца устлан майскими розами.
Легенда о Хранительнице Северных Чертогов волновала многих, желающих обрести славу и богатство. Многие искали с ней встречи, надеясь покорить ледяную гордячку. И мало кто знает, что только сама Северная Леди выбирает, кому оказаться подле неё, а кому навеки замерзнуть. И никто не догадывается, что под холодной маской скрывается горячее и искренне любящее сердце. Это история не о том, кто есть сама Леди Северных Чертогов, а о том, кто её окружает и почему.