Пути и маски - [80]
На стороне Ринцо. В таком случае ей не придётся его предавать.
«А если нет?» — спросила она себя и ужаснулась ответу. Это было хуже, чем заглянуть в бездну — в наброски чудищ из ночных кошмаров, из страшных сказок, которые ей шёпотом рассказывал Линтьель. Лаура помнила, как уютно было прижиматься к нему, глазея на огонь. Помнила, как они дышали хором, как она отражалась в его — своих — глазах. Помнила, как безошибочно угадывала, когда он заболевал или был чем-то расстроен. Как он, краснея, признался ей, что…
Но — нет, тишина. Что, если эта серая гадина может читать её мысли?…
— Я бы так не сказал, эра Алья, — одной фразой волшебник разрушил все её надежды. Словно скрепляя их крах, в доме хлопнуло окно наверху, а где-то над центром Вианты заурчал гром. — Всё несколько сложнее. Надеюсь, Вы понимаете, что я не могу посвящать Вас в планы Дома… Так или иначе, поступок Линтьеля был неосторожным и преждевременным. За подобные промахи нужно платить. Если платы не будет, — он снова коснулся сокола, — Дом возьмёт её силой. Всё очень просто.
…Очень просто, действительно. Проще не бывает.
Вот жизнь и привела Лауру к тому выбору, которого она больше всего боялась. Между братом и мужем. К единственному выбору, за которым в обоих случаях не было ничего, кроме пустоты, чёрного провала. Один из модных виантских художников успешно распродавал миниатюры с черепами — в их глазницах была такая же равнодушная чернота.
— Что я должна сделать, чтобы вы пощадили Линтьеля? — спросила Лаура, опять опуская вуаль. Шёл к концу час полуденного сна, и предгрозовая духота повисла над двориком. — Вам нужен Ринцо, ведь так?
«Не Линтьеля — меня. Тело моей души и душу тела. Зачем, глупый, зачем ты пошёл на это?…»
— Ну что Вы. Нам нужно лишь то, что у Вас получается лучше всего, — человек очаровательно улыбнулся — улыбка шла ему, делала блёклое лицо почти красивым. — Нам нужно, чтобы к празднику Велго Вы написали одну картину.
ГЛАВА XVII
Вслед за слухом Тааль покинуло осязание, а потом — способность различать запахи и вкусы.
Всё происходило в одной и той же последовательности, как многократная болезнь. На несколько дней чувство до невыносимости обострялось, и тогда перед Тааль раскрывалось богатство Леса, которого раньше она не смела коснуться. Тогда вода в разных источниках пахла по-разному, и каждый цветок обретал свои неповторимые нотки, а едкие запахи живых существ складывались в немую какофонию. Турий пах прелым теплом, травой и совсем чуть-чуть — лошадиным потом; Гаудрун пахла дикими травами с земель севернее и ещё чем-то своим, не подвластным описанию. К их запахам Тааль быстро привыкла, но с остальными смирялась долго: пёстрая духота спирала клюв.
С другими чувствами было ещё сложнее. Ветер в полёте впивался в Тааль, как тысячи стрел кентавров; во время редких дождей (их сезон кончался — или, может, в здешних суховатых местах они всегда были ценным подарком) каждая капля была тяжёлой, будто железо; даже сидеть на плече у Турия было почти нестерпимо — лапами она ощущала, как под кожей бежит его кровь. Резко оставшись без всего этого, Тааль на какое-то время потеряла сознание — впала в тяжкую, туманную полудрёму, где ни на одной из воздушных дорог не найти себя.
Ей было очень плохо.
Границы дней и ночей стали теперь чем-то совсем не важным. Утратило смысл всё, что когда-то радовало её или вызывало надежду. Тааль смутно понимала, что рядом есть Турий и Гаудрун, что они волнуются за неё и пытаются спасти. Они превратились в невнятный поток ощущений, который менялся слишком часто, чтобы иметь самостоятельную ценность.
Тааль никогда не думала, что собственное тело имеет над ней такую власть. Это удручало.
Её перья покрылись грязью и пылью, а клюв затупился. Иногда, посреди бредовых видений, Тааль обнаруживала себя на руках у Турия — он бережно, немного прихрамывая, нёс её через Лес. Раньше её успокаивал бы равномерный топот его копыт, но теперь вместо него было лишь упругое колыхание воздуха, или проседающая земля, или мох, или жидкие травы. Тааль прятала голову под крыло, чтобы скрыться от грубой, всевластной, пожирающей жизни, что копошилась вокруг, и пыталась уловить дробный стук обственного сердца. Тогда царили тьма и тишина.
Каменные скорпионы были здесь повсюду — они вступили наконец в их законную вотчину. Питаясь сушью земли и болью живых существ, они наползали и замирали вдоль пути троицы. Иногда наглели настолько, что появлялись на самой Дороге Драконов: ничего не могло остановить их упрямые жвалы.
А вот грифов не было в небе. Тааль даже не пыталась думать о том, что случится в её следующую встречу с грифами.
Солнце палило теперь сильнее обычного: они двигались всё дальше на юг, и всё чаще попадались незнакомые Тааль породы деревьев — тонкие, с узкими кронами и мощными корнями, чтобы дотягиваться до воды под землёй. Подлесок совсем пропал: ни папоротников, ни шипастых кустов. В зарослях и под корнями возились незнакомые существа: вместо белок, ежей и жуков, и прожорливых кротов — ящерицы, пятнистые змеи, мелкие зверьки вроде ласок, поджидавшие гусениц у трухлявых пней или лягушек в бурых камышах. Вода, к слову, встречалась всё реже, и в основном это были мелкие, полуживые ручьи — ни речек, ни звонких родников, ни озёр под косами плакучих ив, как на родине Тааль.
История одного из множества миров, затерянных на просторах Мироздания — и затерянного в этом мире человека. История его дара (или проклятия?), любви и ненависти, стойкости и страхов. Путь одного — или путь целой эпохи? Решать судьбе...
Продолжение цикла «Хроники Обетованного». Сколько выпало карт и сошлось путей до того, как родился Меидир-прорицатель?… Обречённые на гибель королевства — и хаос, ненароком впущенный в мир. Остаётся надеяться лишь на извечную магию зеркал, но в такую эпоху лжёт даже собственное отражение… Первая часть трилогии об Альене Тоури, события происходят за несколько веков до описанных в «Прорицателе».
Продолжение цикла «Хроники Обетованного», заключительная часть трилогии о Повелителе Хаоса — Альене Тоури.
Продолжение цикла «Хроники Обетованного». Всевластие Хаоса больше не грозит Обетованному, и тёмные времена закончились… Закончились ли? Великая война продолжается. Королевство Ти’арг, захваченное северными воинами, готово сражаться за свою свободу. Драконы, кентавры и боуги с таинственных западных земель не собираются подчиняться людям… А Уна Тоури, дочь Повелителя Хаоса, не собирается подчиняться судьбе. Но, чтобы выжить в настоящем, ей предстоит погрузиться в прошлое. Что же скрывают осиновые прутья замка Кинбралан? ПРИМЕЧАНИЕ: прямое продолжение трилогии об Альене Тоури.
Сказки старого зоопарка, печальные и веселые истории его обитателей, воспитанников, работников и гостей.
Страшные сказки собрали в себе всех теневых героев Викторианской эпохи: оборотни и вампиры, ведьмы и сатанисты, Виктор Франкенштейн и его дети, а еще бессмертный и юный герой Оскара Уайльда. Однако задолго до него жил еще один бессмертный богач, который не появился в истории. Или же появился?
Парень из клуба был достаточно необычным. Красив, но давно не сопляк. Умён, но до грубого неприветлив. Неподходящие вещи и отсутствие косметики никак не вписывались в обстановку закрытого клуба… и всё же здесь он был своим. Альф игнорировал, попивая свои разноцветные коктейли, но со мной ушёл на пятой минуте разговора. Шлюха? Клофелинщик? Наркоман? Не первое, не второе и не третье.18+.
От рассвета времени история человеческого рода была предрешена. Побеждает сильнейший. Выживает хитрый. Суров мир, взращенный на подобном порядке. Другого не будет. Здесь странствуют рыцари, чье благородство умещается на гербе. Здесь нет места шепчущим заклятья седобородым магам. Здесь живут другие, свыкшиеся с мыслью, что мощь рудной магии обманчива. Что ее подлинная сила, скрытая за восторженностью масс и престижем благородного дома, в умении приспособиться. Здесь высокие лорды, играют в собственные игры, между делом решая судьбу королевства.
Мир молодого мага рушится в одно мгновение. Он становится изгоем, угрозой и проклятием для своего мира. Древний артефакт переносит его в другой мир. Туда, где он может обрести себя. Понять для чего он родился и решить кем ему быть.
Доктор психомагических наук Элизабет Морэй и не подозревала, какие негативные последствия может иметь согласие на участие в проекте «Сота Альянса» — первой в истории эльфийско-человеческих отношений дипломатической миссии беспрецедентно высокого уровня. Получив предложение влиться в состав эльфийской делегации в качестве эмиссара-чародея, Элизабет планировала не только сколотить приличную карьеру и облагородить свою репутацию почестями и всеобщим признанием, но и обеспечить достойное будущее для своей ученицы и приёмной дочери.Однако реальность оказалась беспощадна к новоиспечённому эмиссару-чародею: в человеческой империи на эльфийских дипломатов объявляется негласная охота, в которую включаются не только продажные СМИ, фанатичные религиозные радикалы и самые опасные наёмные убийцы империи, но и тайные агенты демонической нежити.