Пути-дороги - [159]
Рано утром меня разбудил Шандор Куримски. Открыв глаза, я увидела, что идет снег с дождем, а я лежу в небольшой лужице. От холода меня била мелкая дрожь.
Ногради идти было еще труднее: ему уже тогда было пятьдесят лет. Перевалив через вершину, мы начали спускаться, но это было еще труднее, чем подниматься в гору. Склон зарос густым лесом, и пробираться через него было невероятно трудно. Я то и дело спотыкалась и падала. Насквозь промокшая одежда затрудняла движения. Временами казалось, что дальше я и шагу сделать не смогу.
Вскоре лес стал редеть, и мы вышли к Доновалям. Навстречу нам стали попадаться солдаты и гражданские.
— Кто такие? Куда идете?
— А куда нам идти? Что нам осталось делать?
Много людей бесцельно бродили по лесу.
«Сколько их? — думала я. — Сорок человек? Пятьдесят? Или, быть может, несколько тысяч? Что с ними станет?» Я не понимала, почему они бродят в одиночку или небольшими группами, ведь, участвуя в партизанских рейдах по Украине, я твердо усвоила, что отрыв от отряда, как правило, означает для отставших верную гибель.
Из уст в уста передавались самые различные слухи:
— Наши оставили Доновали… Штаб эвакуировался… В Дёмберхеде идут бои…
Многие из бродящих по горам людей присоединялись к нам, но лишь немногие из них задерживались у нас.
Так к нам присоединился Йожедо Хёнинг, который позднее, 28 декабря 1944 года, пал смертью храбрых в районе Шальготарьяна.
Мы советовали бродящим по горам людям не бросать оружия и переходить к партизанам. Однако остановить людскую лавину, которая растеклась по горам, было невозможно.
Те, кто присоединялся к нам, полагали, что у нас им будет безопаснее. Однако, к сожалению, жилье, регулярное питание и безопасность не могли им обеспечить и мы. Жизнь у нас была далеко не легкой. За это время к нам присоединились сержант Павел Вечора, младший ефрейтор Андрей Кубан, Летко Карой и словак Ян Фридриц. С нами они остались до конца рейда. Однако попадались и такие, кто, немного побыв в нашей группе, вдруг приходил к выводу, что под крышей дома гораздо лучше, чем в холодном, продуваемом ветрами лесу.
По мере возможности мы поддерживали связь с Центром.
Находясь в районе Кисела-Вода, Ногради отправил радиограмму следующего содержания:
«Строкачу и Ракоши. Находимся в районе Кисела-Вода. Отряд состоит из 25 вооруженных венгров и словаков. Командиром отряда назначен Лапшов. В отряде я и двое венгерских коммунистов. Вокруг нас немцы. Пытаемся вырваться из кольца окружения в южном направлении. В лесах бродит большое количество словацких солдат. Пробуем убедить их в том, чтобы они не бросали оружия, а продолжали борьбу. Ногради, Лапшов».
После того как к нам присоединился Хёнинг, он стал нашим проводником. 30 октября мы уже были недалеко от Доновалей. Пройдя по долине, вышли к туристскому домику.
«Наконец-то отдохнем», — подумала я, но ошиблась: отдыхать было негде — весь домик забит какими-то гражданскими.
В двух километрах от долины находилось село, в котором располагалась гитлеровская танковая часть. Можно было не сомневаться в том, что немцы заглянут и в домик, поэтому Ногради завел с гражданскими разговор и порекомендовал им уйти подальше в лес. Однако они, сославшись на усталость, ответили, что останутся здесь, будь что будет.
Наша группа отошла на полкилометра от домика и расположилась на поросшем кустарником склоне холма. Решили дальше не двигаться до тех пор, пока разведчики не выяснят обстановку.
Разведчики вскоре вернулись и доложили, что гитлеровцы движутся по направлению к нам. А через полчаса мы услышали грохот танков, людские крики и стрельбу. Мы заняли круговую оборону, приготовились к бою.
Я полезла в карман, нащупала там коробок спичек, проверила в планшетке шифр. В крайнем случае я должна буду сжечь шифр, чтобы он не попал в руки врага.
Обстановка стала напряженной. Однако гитлеровцы дошли только до опушки леса и остановились метрах в двухстах от нас. Расстреляв в упор охотничий домик, они отошли.
В это время из разведки вернулись Бела Пап и Рахманов, принеся добрую весть. Немецкие танкисты ушли в село, оставив свои машины на дороге без всякой охраны. Дождавшись возвращения двух других наших разведчиков, мы начали спускаться к дороге, сохраняя тишину. Выйдя из леса, мы пошли через кустарник и вскоре увидели черные громады танков. В темноте я даже налетела на танк. Послышался лязг автомата о танковую броню. Пройдя мимо танков, мы спустились в долину, стараясь поскорее уйти от этого места подальше.
В лесу мы увидели еще несколько танков, но уже неисправных. Значит, мы двигались по местам былых боев. Снова начался дождь, не прекращавшийся всю ночь. К утру мы вышли на склон горы, поросшей высокой, в человеческий рост, травой. Пришлось взяться за руки, чтобы не потерять друг друга.
Углубившись в красивый буковый лес, мы остановились передохнуть. Издалека доносилось уханье минометов, но здесь было спокойно. Группа расположилась на отдых, а разведчики Мате Баршонь и Бела Пап ушли на разведку местности. Вернулись они часа через два, принесли сыр и мармелад. Мы были настолько голодны, что сразу же набросились на еду.
Пётр Леонидович Капица – советский физик, инженер и инноватор. Лауреат Нобелевской премии (1978). Основатель Института физических проблем (ИФП), директором которого оставался вплоть до последних дней жизни. Один из основателей Московского физико-технического института. Письма Петра Леонидовича Капицы – это письма-разговоры, письма-беседы. Даже самые порой деловые, как ни странно. Когда человек, с которым ему нужно было поговорить, был в далеких краях или недоступен по другим причинам, он садился за стол и писал письмо.
Опубликованная в Берлине в 1932 г. книга, — одна из первых попыток представить историю и будущность белой эмиграции. Ее автор — Эссад Бей, загадочный восточный писатель, публиковавший в 1920–1930-е гг. по всей Европе множество популярных книг. В действительности это был Лев Абрамович Нуссимбаум (1905–1942), выросший в Баку и бежавший после революции в Германию. После прихода к власти Гитлера ему пришлось опять бежать: сначала в Австрию, затем в Италию, где он и скончался.
Книга Вениамина Шалагинова посвящена Ленину-адвокату. Писатель исследует именно эту сторону биографии Ильича. В основе книги - 18 подлинных дел, по которым Ленин выступал в 1892 - 1893 годах в Самарском окружном суде, защищая обездоленных тружеников. Глубина исследования, взволнованность повествования - вот чем подкупает книга о Ленине-юристе.
Книга Николая Сергованцева — научно-художественная биография и одновременно литературоведческое осмысление творчества талантливого писателя-уральца Д. Н. Мамина-Сибиряка. Работая над книгой, автор широко использовал мемуарную литературу дневники переводчика Фидлера, письма Т. Щепкиной-Куперник, воспоминания Е. Н. Пешковой и Н. В. Остроумовой, множество других свидетельств людей, знавших писателя. Автор открывает нам сложную и даже трагичную судьбу этого необыкновенного человека, который при жизни, к сожалению, не дождался достойного признания и оценки.
Книга Н. Трущенко о генеральном секретаре ЦК ВЛКСМ Александре Васильевиче Косареве в 1929–1938 годах, жизнь и работа которого — от начала и до конца — была посвящена Ленинскому комсомолу. Выдвинутый временем в эпицентр событий огромного политического звучания, мощной духовной силы, Косарев был одним из активнейших борцов — первопроходцев социалистического созидания тридцатых годов. Книга основана на архивных материалах и воспоминаниях очевидцев.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.