Пути-дороги - [128]
Жена сторожа тоже вежливо пригласила меня войти. Я вошел в просторную комнату, пожал руку женщине, которая фартуком вытерла стул и предложила мне сесть. Муж ее снял с плеча винтовку, поставил ее в угол, с робкой улыбкой вынул из кармана поллитровую бутылку и сказал, что принес к ужину немного винца.
В большом тазу лежали очищенные сливы, приготовленные к варке. На плите стояла кастрюля с горячей картошкой. Женщина быстро накрыла на стол и так любезно приглашала меня поужинать, что я не посмел отказаться. Мы поужинали, распили бутылку и поговорили обо всем понемногу, а я все время не спускал глаз с радиоприемника. К своему неудовольствию, я увидел, что радио работает не от батареи, а от местного движка. Комната освещалась электрической лампочкой.
Ужиная, я не снял с груди оружия и вдруг заметил, что хозяин квартиры подозрительно посматривает на мой русский автомат.
Чтобы развеять его подозрения, я сказал:
— Я вижу, вы заинтересовались моим автоматом. Прекрасное оружие! Им вооружены русские. Это у меня трофейный: с фронта привез.
Мужчина, кажется, успокоился. Звездочки подпоручика оказали на него свое действие.
Поблагодарив за ужин и вино, я попрощался с хозяйкой, а ее мужа вызвал во двор, где шепотом спросил, не слышал ли он что-нибудь о партизанах. Сторож ответил, что о партизанах он ничего не слышал.
Тогда я сказал, что охочусь за партизанами, а поскольку это военная тайна, то, следовательно, о моем появлении здесь никто ничего не должен знать. Сторож заверил меня, что он будет молчать. Я пожал ему руку, и мы расстались.
Вернувшись к товарищам, я сказал им, что радио, к сожалению, питается не от батарей. Следовательно, все наши надежды на рацию снова рухнули.
Жди меня
В двери самолета один за другим исчезали партизаны. Пишта вошел в самолет последним, оглянулся, помахал мне рукой и что-то крикнул по-русски. Моторы уже работали, и я не столько услышала, сколько по движению его губ поняла, что он сказал:
— Жди меня!
Расставаясь даже ненадолго, мы всегда говорили друг другу эти два слова: «Жди меня!», говорили с тех пор, как прочли ставшее таким популярным стихотворение Константина Симонова.
Дверь захлопнулась, моторы взревели, и самолет, пробежав по земле, плавно взмыл в воздух.
Оставшиеся члены группы и провожающие с печалью смотрели вслед быстро уменьшающемуся самолету. Каждый невольно думал о том, что ждет там ребят и придет ли от них завтра радиограмма.
Обратно в партизанскую школу ехали молча. Всю ночь я почти не спала, часто выходила во двор и смотрела на звездное небо.
«Погода хорошая, — думала я, — быть может, они приземлятся благополучно».
Утром оставшиеся ребята из группы первыми вышли во двор, чтобы увидеть товарища Ногради и узнать от него новости.
Товарищ Ногради приехал из Киева только в полдень, и по выражению его лица мы поняли, что ничего хорошего он нам сообщить не может.
— Пока ничего нет, — сказал он, — но носа не вешать!
Нам ничего не оставалось, как ждать. И мы ждали, однако никаких известий от группы Пишты не было ни на следующий день, ни на третий, ни на четвертый.
Каждый второй день я ездила в Киев в штаб, где вместе со знакомыми радистами прослушивала эфир. Пишта молчал.
Меня успокаивали, как могли, говорили, что если за неделю Пишта не выйдет на связь, то туда пошлют разведывательный самолет с двумя радистами и рацией, так как вполне возможно, что у них просто вышла из строя рация, а в таких случаях в группу забрасывают новых радистов.
Два раза в район выброски группы Пишты вылетал специальный самолет, но возвращался ни с чем.
Не было никаких известий и от группы Сёни. Группа Усты установила с Центром регулярную связь. Они уже действовали, хотя их постоянно преследовали жандармы. Однако, несмотря на это, им удалось создать базу, и они ждали выброса других парашютистов. Поскольку это была единственная группа, которая могла принять самолет, командование решило забросить на ее базу вместе с оставшимися от группы партизанами еще одну группу, которую возглавлял советский партизан Прищепа. В ее составе насчитывалось двадцать два советских и венгерских партизана.
Вылет назначили на 25 августа. Летели сразу три самолета. На одном самолете — группа Шандора Хорвата, на двух других — партизаны Прищепы и снаряжение. У Прищепы политкомиссаром был назначен Балаж Борхеди, а помощником по разведке — Анатолий Сейфулин. В эту группу входили венгры Иштван Шаламон, Ласло Борку, Золтан Уличини, Имре Хас, Ференц Шуйер и Йожеф Сабо.
Группе Прищепы было приказано сесть на базе Усты, а затем двигаться в Трансильванию.
Пролетая над линией фронта, самолет попал в зону огня зенитной артиллерии противника, однако сумел благополучно выйти из нее.
Группа Усты обозначила район выброски партизан кострами и зелеными ракетами. Самолеты летели один за другим. Были выброшены две группы. В ту ночь дул сильный ветер, и многие партизаны повисли на деревьях.
Прищепа и сам повис на дереве. Неожиданно он услышал звук взрыва и выстрелы. Решив, что они попали в засаду, он, не долго думая, обрезал стропы и упал на землю, однако расстояние до земли оказалось большим, и он сломал себе несколько ребер. Подобные увечья получили еще несколько человек.
Книга Н. Трущенко о генеральном секретаре ЦК ВЛКСМ Александре Васильевиче Косареве в 1929–1938 годах, жизнь и работа которого — от начала и до конца — была посвящена Ленинскому комсомолу. Выдвинутый временем в эпицентр событий огромного политического звучания, мощной духовной силы, Косарев был одним из активнейших борцов — первопроходцев социалистического созидания тридцатых годов. Книга основана на архивных материалах и воспоминаниях очевидцев.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Новая книга Николая Черкашина "Белая карта" посвящена двум выдающимся первопроходцам русской Арктики - адмиралам Борису Вилькицкому и Александру Колчаку. Две полярные экспедиции в начале XX века закрыли последние белые пятна на карте нашей планеты. Эпоха великих географических открытий была завершена в 1913 году, когда морякам экспедиционного судна "Таймыр" открылись берега неведомой земли... Об этом и других событиях в жанре географического детектива повествует шестая книга в "Морской коллекции" издательства "Совершенно секретно".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.