Путёвка - [5]

Анну Павловну трясло, она чувствовала телом намокшую одежду, пот, стекающий по спинной ложбинке. Анна Павловна стояла возле окна, считая, что хоть тут немного повезло, ее прижало к стенке — не повернуться. Шофер ругался с кем-то впереди. Наконец тронул.

Дорога шла бесконечными поворотами, стоячих шатало из стороны в сторону, они то наваливались на Анну Павловну, так что, казалось, останавливалось дыхание, то отклонялись к дверям, и тогда она падала на них. Было душно и горячо. Хотелось одного — оказаться подальше от дороги, в тени, расстегнуть одежду, попить холодной поды, полежать на траве.

Сойдя на остановке, Анна Павловна ни о чем уже не могла ни думать, ни говорить, некоторое время посидела под железобетонным навесом, чтобы образумиться. Через дорогу увидела она арку. Сверху на фанерном полудужье было выведено крупно: «Лечебно-профилактический санаторий «Южный».

Анна Павловна пересекла дорогу, зайдя в кусты, осмотрела-поправила платье, вытерла свежим платком лицо, шею, причесалась и, прижимая к себе поврежденной стороной сумку, пошла по длинной пустынной аллее разыскивать контору санатория.

Контору нашла сама, там посмотрели бумаги Анны Павловны и выписали направление во второй корпус, объяснив, как пройти к нему.

И на территории санатория, и в корпусе самом, где предстояло жить двадцать четыре дня, отдыхающих не было. Анну Павловну встретила дежурная по этажу, взяла направление, провела в комнату, объяснив, что все сейчас на море, соберутся к ужину. Ужин в семь. Во вторую очередь — Анну Павловну зачисляли во вторую — в семь тридцать. Сегодня накормят по общему столу, завтра врач определит норму питания, возможно, поставит на диету. Если есть с собой деньги — крупная сумма, — сдать в сберкассу, сумку — в камеру хранения, душ внизу, работает до шести, спуск к морю — за третьим корпусом, рядом. Гладильная комната справа по коридору, не забывайте выключать утюг. По всем вопросам обращаться к дежурному по этажу.

Дежурная ушла. Анна Павловна, взяв халат, полотенце, белье, спустилась и душ — душ был у них в мастерских, и она умела пользоваться им, — долго мылась, промыла волосы, вернулась с обмотанной полотенцем головой, высушила волосы, причесалась перед зеркалом и села на отведенную кровать, оглядывая комнату.

Комната небольшая, об одно окно, выходящее на главную аллею. «Аллею любви», как узнала она позже. Три кровати стояло в комнате. Две по сторонам от окна и третья, что досталась Анне Павловне, — возле двери. К подоконнику придвинут маленький столик, стулья, Справа от двери — умывальник, зеркало, широкий шкаф для одежды. Около каждой кровати — низкая тумбочка. Пол крашен, чист, по нему, наполовину задвинутые под кровати, толстые набивные коврики. На столе — стеклянный кувшин для воды, стаканы. Над дверью — радио, под умывальником плетеная пластмассовая корзина — бумагу бросать. Комната понравилась. Чувствовалось, следят за порядком.

Анна Павловна настроилась отдохнуть — до ужина оставалось достаточно времени, — но пришли с моря женщины — те, что жили в этой комнате: загорелые, веселые; стали знакомиться, расспрашивать — кто она, откуда, чем занимается, как добралась.

Разговорились.

Одна, лет двадцати шести, Лариса, худая, гибкая, не двигается - танцует, большой рот крашен, лицо веснушчатое, рыжеватые волосы собраны на затылке. Родом с Волги. Работает техником-конструктором в отделе главного механика на заводе.

Вторая, Зоя Михайловна, Зоя, называла ее Лариса, — лет на десять старше, сдержаннее. Черноволосая, коротко остриженная, ходит ровно, курит, говорит, слегка приподнимая левую бровь. Много в ней женского. Приехала из средней полосы, жила в областном городе, преподавала в институте химию.

Липа Павловна рассказала о себе. От них же она узнала говорила больше Лариса, Зоя Михайловна улыбалась, иногда добавляла словечко, поправляя, — что санаторий последней категории, но ничего, жить можно. Они уже восьмой день здесь. Море спокойное, чистое. И пляж тихий. Относительно, конечно. На городских пляжах ступить негде. Кормят так себе, но им, например, хватает. Вечером танцы, кино. Приезжают артисты филармонии. Филармония слабенькая. Иногда организуют поездки в горы, на озеро Рица, в Сочи или Туапсе. На катере. «Не бывали в этих городах?» Плохо, что Анну Павловну поставили во вторую очередь в столовую. Всех так вначале — приезжих. Дня через четыре переведут в первую. Надо почаще подходить к диетсестре, напоминать о себе.

— Ой, Зойка, нам пора — уже семь. Одевайся. Погляди, платье не слишком тесно? Не тянет в плечах? Похудела, значит. Перед отъездом самым пошила. Наспех...

Они ушли. Анна Павловна раскрыла сумку, вынула мятые наряды, разыскала гладильную комнату, перегладила все заново и развесила на плечиках в шкафу. Потом пошла в столовую, но долго еще сидела на скамье перед входом, покормили часов в восемь, после первой смены, когда совсем стемнело. Подали макаронную запеканку, два яйца, чай. Анна Павловна попробовала макароны, они оказались холодными, съела яйца и выпила чай.

Рядом со столовой, за цветником, на освещенной танцплощадке играла музыка, готовились танцевать, что-то выкрикивал массовик-затейник, приглашая пары. Ночь была теплая, звездная, чистый месяц взошел над островерхими деревьями. Анна Павловна постояла, посмотрела, послушала, вернулась к себе и, утомленная дорогой, впечатлениями, легла с радостью в постель, чтобы проснуться утром.